Берестяные рукописи «Заимочной» библиотеки

Происхождение «Заимочной» библиотеки

«Заимочная» (Тиуновская) библиотека [1−6] принадлежала представителям старообрядческой общины, проживавшей в бассейне р. Кеть, в основном по ее притокам – рекам Елтыревой, Дунаевой, Жигаловой [7−12]. По мнению исследователей, община начала складываться в 1890−1930-х гг. в ходе крестьянских миграций в Нарымский край. По имеющимся данным, в первой половине ХХ в. в указанном регионе проживало более 10 семейных кланов Бочкаревых, Коноваловых, Хохловых, Воробьевых, Тиуновых, Пастуховых и др. В условиях тайги поселенцы сумели сохранить крестьянский образ жизни: распахивали участки земли, сеяли хлеб (рожь, ячмень), выращивали овощи, собирали орехи, ловили зверя и рыбу [13]. Вероятно, тогда же начала собираться и общинная библиотека, книги которой в настоящее время находятся в ОРКП НБ ТГУ, ТОКМ, секторе археографии ИИ СО РАН и Колпашевском краеведческом музее.

Это довольно обширное книжное собрание; оно насчитывает более 100 ед. и находится в разных хранилищах: в Томском областном краеведческом музее (ТОКМ) 94 ед., в отделе рукописей и книжных памятников Научной библиотеки Томского государственного университета (ОРКП) 12 ед., в Институте истории Сибирского отделения Российской Академии наук (ИИ СО РАН, г. Новосибирск) 11 ед., а также в Колпашевском краеведческом музее (ККМ, г. Колпашево, Томская обл.) 4 ед. Самой ранней рукописью «Заимочной» коллекции является Евангелие первой половины XVI в. [14]. К XVIII в. относится 6 книг: три сборника житийно-поучительного характера, Пролог на сентябрь-февраль, слова постнические Исаака Сирина и Псалтирь с восследованием [15]. Остальные рукописи (около 100 ед.) относятся к XIX−XX в. Наиболее известной частью «Заимочной» коллекции являются дневниковые записи таежных насельников. События 1923–1929 гг. [17] отражены в «Островном летописце», его автором могли быть два человека — либо Г. Коновалов, умерший в 1929 г., либо некий Григорий; память о нем как о человеке, построившем упоминаемый в тексте «ветряк», сохранила последняя жительница «поместий» В.И. Тиунова. Своего рода продолжением «местной летописи» является «Книга Пасхалная», написанная на бересте Натальей Коноваловой в 1956–1975 гг. Одной из ярких особенностей «Заимочной» коллекции является наличие довольно обширной группы рукописей на бересте.

Коллекция описана неравномерно: описание части берестяных рукописей ТОКМ было опубликовано О.Н. Бахтиной [18], другая часть коллекции ТОКМ, инвентаризировавшаяся позже, вчерне описывалась Л.Н. Приль, рукописи, хранящиеся в ИИ СО РАН, были описаны наряду с другими рукописями коллекции ИИ [19], рукописи ОРКП были описаны в 2014 г. В.А. Есиповой. Тексты отдельных документов коллекции опубликованы [20,21].

Состав «Заимочной» библиотеки

На настоящий момент известно 101 ед., в том числе: 40 рукописей на бересте (среди них особую группу составляют дневниковые записи – 6 ед.); 31 ед. записок и рисунков; 19 фрагментов и заготовок под книги и 11 книг, написанных на бумаге, но в обложках из бересты. Здесь представлены житийные тексты (ТОКМ. 7335; ИИ СО РАН. 3/92), слова и поучения (ОРКП НБ ТГУ. В-11.185; ТОКМ. 7361 и др.), молитвы и служебные тексты (ТОКМ. 7384; ТОКМ. 7057; ИИ СО РАН. 3/91 и др.). Вторая часть невелика количественно, но очень интересна содержательно: здесь собраны описания дневниковых записей. Тут необходим небольшой комментарий. При публикации текста «Книга пасхалной» А.И. Мальцев упоминал, что «первая по времени подробная запись за 1956 г. каким-то образом оказалась отделенной от других, ныне она хранится в Томском областном краеведческом музее под отдельным номером» [22]. Уже после того, как описание О.Н. Бахтиной было опубликовано, Л.Н. Приль была составлена черновая опись на еще одну часть «Заимочной» коллекции, в составе которой оказались несколько записей дневникового характера. При ближайшем знакомстве с ними оказалось, что по крайней мере три отдельных единицы представляют собой разрозненные части блока, ранее представлявшего собой единое целое. Это единицы ТОКМ 12676/6, 12676/36 и 12676/37. Вывод о том, что эти фрагменты есть части единого блока основывается на том, что по левому краю листов сохранились проколы, сделанные для прошива листов (тетрадь была скреплена прошивом через край, а не тетрадной брошюровкой). Специфичное расположение проколов (например, двойной прокол второго сверху отверстия) позволяет однозначно отнести эти единицы в состав единого блока. Отметим, что, если этот вывод верен, то получается, что в составе одного блока были сброшюрованы не только дневниковые записи, но и рисунки, и даже счет яиц (ТОКМ. 12676/6).

Следующая группа включает в себя записки и рисунки; почти треть записок (8 ед.) представляет собой счет яиц, нередко сопровождающийся перечислением кличек кур и их изображениями. Рисунки показывают нам окружающий скитников мир: это охотник с ружьем, собаки, куры, медведь, а также различные растительные орнаменты. Четвертая группа включает фрагменты трудно дифференцируемых рукописей, например, таких, где текст уже почти полностью угас или стерся и его трудно прочесть, либо записки на ссохшейся бересте, которую невозможно разогнуть и полностью прочесть текст; к ним примыкает группа заготовок рукописей и отдельных листов (всего 19 ед.). К пятой группе отнесены рукописи, написанные на бумаге, но переплетенные в бересту (11 ед.).

ОРКП НБ ТГУ. В-5909. Записка. XX в. (вторая половина)

ОРКП НБ ТГУ. В-5902. Сборник старообрядческий (отрывок из канона Христу и выписки из Ефрема Сирина). XX в. (вторая половина)

Особенности материала для письма

В качестве материала для письма использовался тонкий слой пробки, а «переплет» включает также нижележащий слой – луб. Для обработки бересты использовались разные методы. П.Е. Бардина отмечает, что для письма лист бересты разделяли на тонкие слои, не упоминая при этом о какой-либо специальной обработке [23]. Однако, описывая способы заготовки бересты для различных поделок, она же приводит следующие данные: «обработка бересты заключалась в том, что счищали ножом наружный слой «что ветром сдувает», а непосредственно перед изготовлением поделок и во время работы смачивали бересту горячей водой или помещали на 1−2 часа в корыто с кипятком. Иногда бересту подогревали у костра на почтительном расстоянии по 5 минут каждой стороной… Подобные приемы заготовки и первичной обработки бересты существовали у русского населения других районов и известны с давних пор… У аборигенного населения для некоторых изделий бересту вываривали, что не было воспринято русским населением».

расположение чечевичек параллельно или перпендикулярно строке; можно также определять направление чечевичек в отношении корешка рукописи (параллельно или перпендикулярно). Отметим, что преобладает параллельное расположение к строке для всех описанных выше видов источников. Возможно, это связано со свойством бересты сворачиваться в рулон в направлении, перпендикулярном чечевичкам, что соответствует естественному положению коры вокруг ствола. Например, в случае с рукописями на папирусе также направление самостоятельного сворачивания свитка зависит от свойств сторон ректо и версо. Возможно, расположение чечевичек на «листе» также связано с их размерами (длиной), так как длинные чечевички, расположенные поперек «листа» могли привести к его разрушению. Подавляющее большинство новгородских берестяных грамот, а также старообрядческих рукописей XX в., хранящихся в НБ ТГУ написаны с расположением строк вдоль направления чечевичек. Однако встречаются и примеры, когда строки расположены поперек направления чечевичек, как среди рукописей НБ ТГУ, так и, например, в случае газеты «Партизанская правда», упомянутой выше. Правда, последний случай не может считаться показательным, поскольку текст был напечатан, а не написан; следовательно, проблема выравнивания строк при письме там не стояла.

Графление

В целом для берестяных рукописей независимо от места производства характерно отсутствие графления листов. Как отмечает М.И. Воробьева-Десятовская, «берестяной лист, как правило, не требовал специального графления, направления строк легко устанавливались по утолщениям волокон, расположенных вдоль горизонтальных колец древесины» (очевидно, имеются в виду чечевички). Однако единичные случаи графления все же встречаются (в том числе, и среди описанных ниже экземпляров), поэтому отмечать наличие / отсутствие графления представляется необходимым.

Брошюровка

Среди исследованных экземпляров встречаются как сброшюрованные по типу тетради (парные листы, прошитые в центре по линии сгиба), так и сброшюрованные из одиночных листов и прошитые через край. Не исключено, что тот или иной способ брошюровки может свидетельствовать о технике выделки листов – и, следовательно, возможности (или невозможности) сформировать из них полноценные тетради.

Особенности почерков

В описанных ниже рукописях представлены как полуустав, так и скоропись; почерки можно разделить на три группы. Большая часть рукописей переписана крупным, небрежным полууставом (первая группа, ОРКП НБ ТГУ. В-5901, В-5902, В-5903, В-5904 и др.), имеются образцы довольно четкого и профессионального полуустава (вторая группа, ОРКП НБ ТГУ. В-11.185, В-17.094 и др.), часть рукописей написана размашистой скорописью с большой вариативностью начерков отдельных букв (третья группа, ТОКМ. 12676/29). Л.Н. Приль были сделаны предположения о принадлежности того или иного почерка отдельным представителям общины [24], Г.Н. Старикова провела их подробный лингвистический анализ [25].

Для первых двух групп характерны те же признаки, что и для почерков других писцов, употреблявших полуустав в конце XIX – первой половине XX вв. Это одни и те же начертания букв и одна система графики, но при этом, разумеется, присутствуют индивидуальные отличия. К первой группе можно отнести от 5 до 6 почерков, сходных типологически. Почерки этой группы более крупные и вариабельные (высота букв порядка 3−7 мм) и имеют следующие характерные начерки: практически параллельное расположение линий в буквах «л» и «м» (при этом линии часто не только не сопрягаются, но даже не соприкасаются между собой), загнутый вправо хвост буквы «р», в буквах «в» и «б» вместо закруглений – очень ярко выраженные треугольники. Почти во всех рукописях первой группы наблюдается ярко выраженный наклон букв вправо, встречаются отдельные скорописные начерки (буквы «ы», «з», «г»). Строки неровные, даже в тех случаях, когда их направление параллельно чечевичкам; разлиновки нет. Писцы использовали традиционные приемы сокращения слов, имеющих сакральный смысл (Исус, Христос, Богородица, Бог и т.д.), обозначая такие сокращения титлом. Выносные буквы в середине слова титлом снабжались не всегда. Писцы разделяли слова интервалами, однако из-за небольшого размера листов эти интервалы не всегда четко выдержаны; в некоторых случаях слова написаны практически слитно – но при этом разделительные знаки не употребляются. Знаки препинания представлены точкой, которую писцы помещали не на строке, а на уровне середины букв, однако строгой системы в расстановке знаков препинания нет. Знак переноса не употреблялся. Надстрочные знаки представлены ударениями (оксия, вария), а также знаком придыхания у некоторых гласных в начале слова [26].

Вторая группа представлена почерком одного писца; это более профессиональный полуустав. Он мельче и ровнее почерков первой группы (высота букв порядка 4-5 мм), в нем более четко выражены интервалы между словами и слабее выражен наклон. Строки ровнее, чем в первом случае. Интересно отметить, что в этом почерке также присутствуют отмеченные для первого случая характерные начерки отдельных букв, но они менее ярко выражены.

Для почерков третьей группы (скоропись) характерна большая вариативность начерков, очень неровные строки и размеры букв. В почерках первой группы нет серьезной разницы между жирными и волосными линиями, а в том почерке, который Г.Н. Старикова гипотетически определяет, как принадлежащий Н. Коноваловой, этой разницы совсем нет. Этот факт говорит о способах заточки пера: вероятнее всего, в данном случае перо использовалось достаточно остро заточенное, но не срезанное, что позволяло писать без сильного нажима (поэтому в записях, сделанных чернилами по бересте, отсутствует рельеф). Такое начертание (практически без жирных и волосных) свидетельствует об однообразии приемов заточки перьев и, следовательно, слабом профессионализме писца, который, возможно, вовсе не интересовался подобными проблемами. Более профессиональный полуустав (вторая группа), единственный из почерков «Заимочной» коллекции, демонстрирует ясное различие между жирными и волосными линиями, что хорошо согласуется с более профессиональным выполнением этих рукописей в целом. Этот писец, очевидно, владел и более совершенными способами заточки перьев, и, что немаловажно, умел правильно использовать эти перья на практике.

Большая часть почерков коллекции относится к первой группе (крупный небрежный полуустав), что говорит, по крайней мере, о сходстве выучки; например, очень характерно во всех почерках написание букв «в» и б» с треугольниками вместо закруглений. Такой начерк не обусловлен особенностями материала для письма, поскольку используется перо, литеры не процарапываются, а именно пишутся.

Использовавшиеся средства письма

В коллекции есть единичные рукописи, написанные не чернилами, а карандашом (ОРКП НБ ТГУ. В-5901) и одна рукопись, где текст процарапан (ТОКМ. 12.676/41) – кстати, это же единственный экземпляр, в котором присутствует разлиновка; почерк этой рукописи в других экземплярах аналогов не имеет (возможно, это связано с применением специфичного для данной коллекции средства письма). В текстах документов коллекции есть упоминания об использовании карандаша: «Дабре карандаш. Добраи но ни моиы» (ТОКМ. 12.676/14), «Карандаш Валодин, карандаш Валодин» (ТОКМ. 12.676/29).

В рукописи, литеры в которой процарапаны, имеется ряд отличий от почерков первой группы, относительно близких к ней типологически. В ней заметна общая для остальных почерков черта (треугольники вместо закруглений в буквах «б» и «в»), однако в целом почерк производит впечатление более небрежного. В основном оно складывается из-за того, что, несмотря на разлиновку, писец практически не ориентировался на прочерченные линии, буквы не стоят на строке, размеры их сильно варьируются. Способ письма определяет отсутствие жирных и волосных линий. Также характерно наличие незначительных по размеру «невольных» дополнительных штрихов, которые возникают от того, что при данном способе письма движущуюся руку сложнее остановить, чем в случае карандаша и, тем более, пера.

По мнению Г.Н. Стариковой, в рукописях, переписанных Н. Коноваловой (в частности, в «Книге пасхалной»), наблюдается четкое разделение: сакральные тексты писались полууставом, личные, бытовые – курсивом (скорописью) [27]. Однако этот тезис не подтверждается по результатам рассмотрения остальных экземпляров коллекции. Во-первых, в составе коллекций ОРКП и ТОКМ есть ряд бытовых записок, выполненных не скорописью, а полууставом (например, запись счета яиц, снесенных разными курами: ОРКП НБ ТГУ. В-5908, В-5909, В-5910; 11. 12.676/1, 12.676/1 и др.). Во-вторых, если привлекать аналогии из коллекции рукописей ОРКП, не относящихся к «Заимочной» коллекции, то можно отметить, что в старообрядческих рукописях с начала XIX в. скоропись используется для переписки сакральных текстов наряду с полууставом довольно широко (ОРКП НБ ТГУ. В-5625, В-5305, В-5434, В-1245, В-8481, В-9432, В-9768, В-9772 и др.). В целом все, сказанное о почерках, следует понимать как размывание, редуцирование графической традиции, утрату однозначной связи в паре «текст – способ его воспроизведения». Как видно на примере рассматриваемой коллекции, в изолированных старообрядческих скитах этот процесс еще продолжался в середине XX в.

Оформление рукописей

В целом украшения рукописей сводятся к использованию чернил другого цвета; иногда инициалы украшены орнаментальными отростками или окружены кругом, составленным из отдельных точек. Имеющиеся в составе коллекции рисунки не являются иллюстрациями к сакральным текстам; все они выполнены в одну линию на отдельных листах с использованием тех же чернил, что и при написании текстов. Тематически это факты, явления, люди, повседневно окружавшие скитников: курица с петухом, медведь, охотник (ТОКМ. 12.676/6, 12.676/7, 12.676/8).

Переплеты

В качестве переплёта (обложки) рассматриваемых рукописей также использовалась береста, но, как правило, брался более толстый слой пробки, иногда с фрагментами луба (ТОКМ. 7327, 7336 и др.). Имеются в составе коллекции и рукописи, написанные на бумаге, но в переплете (обложке) из бересты, всего их 11. Следует отметить, что использование бересты для изготовления обложки не является специфичной чертой данной коллекции. Так, в фонде ОРКП имеется Канонник начала XIX в. (ОРКП НБ ТГУ. В-5713), при переплете которого вместо досок была использована склеенная в несколько слоев береста, поволоченная сверху крашеным в синий цвет холстом. Подобных громоздких конструкций в «Заимочной» коллекции нет; возможно, это объясняется сравнительно большим объемом Канонника (146 лл.).

В дневниковых записях Н. Коноваловой имеются упоминания о переплете ею рукописей. Так, в одной из рукописей, хранящихся в ТОКМ, читаем: «…переплетала книгу послании Тимофеевы…» [28]. Возможно, имеется в виду рукопись, находящаяся ныне в Колпашевском краеведческом музее (ККМ. 3694), которая содержит послания к колоссянам и фессалоникийцам и начинается словами: «Павел, посланник Исус Христов, волею Божиею, и Тимофей брат сущим в Колассаех…».

Каталог рукописей на бересте из «Заимочной» коллекции в электронной библиотеке ТГУ

1. Есипова В. А. "Заимочная" коллекция: рукописи XX в. на бересте / В. А. Есипова, Т. Э. Куклина ; Томский государственный университет. - Томск : Издательство Томского университета, 2014.
2. Рукописи на бересте в фонде НБ ТГУ (электронные копии)

В.А. Есипова

Литература

1. Бахтина О.Н. Сибирская крестьянская библиотека. Новые поступления Томского областного краеведческого музея // Русская книга в дореволюционной Сибири. Государственные и частные библиотеки. Новосибирск, 1987. С. 139161.
2. Бахтина О.Н. Некоторые проблемы описания рукописей на бересте XX в. // Книга и литература в культурном пространстве эпох (XI-XX века): Посвящается 45-летию научно-педагогической деятельности Е.И. Дергачевой-Скоп / Сост. и ответ. ред. О.Н.Фокина, В.Н. Алексеев. Новосибирск, 2011. С. 981-988.
3. Бахтина О.Н., Дутчак Е.Е., Есипова В.А. Рукописи на бересте в ХХ веке: сакральные и социальные аспекты крестьянской литературы // Вестник РГНФ№ 3(64). 2011. С. 86-95
4. Дутчак Е.Е. Скитская колонизация Западной Сибири: общее и особенное // Книга и литература в культурном пространстве эпох (XI-XX века): Посвящается 45-летию научно-педагогической деятельности Е.И. Дергачевой-Скоп / Сост. и ответ. ред. О.Н.Фокина, В.Н. Алексеев. Новосибирск, 2011. С. 949-964
5. Есипова В.А., Куклина Т.Э., Данченко А.М. Рукописи на бересте: проблемы описания и терминологии // Вестник Томского государственного университета. История. 2011. №1(13). С.121-127
6. Старикова Г.Н. «Женские записки» старообрядческой коллекции: к проблеме единства содержания и формы текста // Вестник Новосибирского государственного университета. История, филология. 2011. Т.10. Вып. 9. С. 35-39
7. Бахтина О.Н. Сибирская крестьянская библиотека. Новые поступления Томского областного краеведческого музея // Государственные и частные библиотеки. Русская книга в дореволюционной Сибири. – Новосибирск: изд-е ГПНТБ СО РАН, 1987. – С. 139–161
8. Бахтина О.Н. Берестяные книги в фонде редких книг Томского краеведческого музея / О.Н. Бахтина, Е.Е. Дутчак, Г.Н. Старикова // Провинция в русской культуре. II Ремезовские чтения. – Новосибирск: изд-е ГПНТБ СО РАН, 2008. – С. 110–121
9. Дутчак Е.Е. Скитская колонизация Западной Сибири: общее и особенное // Книга и литература в культурном пространстве эпох (XI-XX века): Посвящается 45-летию научно-педагогической деятельности Е.И. Дергачевой-Скоп / Сост. и ответ. ред. О.Н.Фокина, В.Н. Алексеев. Новосибирск, 2011. С. 949-964
10. Есипова В.А., Куклина Т.Э., Данченко А.М. Рукописи на бересте: проблемы описания и терминологии // Вестник Томского государственного университета. История. 2011. №1(13). С.121-127
11. Старикова Г.Н. «Женские записки» старообрядческой коллекции: к проблеме единства содержания и формы текста // Вестник Новосибирского государственного университета. История, филология. 2011. Т.10. Вып. 9. С. 35-39
12. Елтыревой, Дунаевой, Жигаловой Бахтина О.Н., Дутчак Е.Е., Есипова В.А. Рукописи на бересте в XX веке: сакральные и социальные аспекты крестьянской литературы // Вестник Российского гуманитарного научного фонда. 2011. №3(64). С. 86-95
13. Приль Л.Н. Старообрядческие общины Прикетья и Причулымья в XIX – 80-х гг. XX в. (Опыт реконструкции жизнедеятельности): Автореф. дис. канд. ист. наук / Л.Н. Приль. Томск, 2002. 19 с.
14. Евангелие первой половины XVI в. ТОКМ. 7328
15. Псалтирь с восследованием ТОКМ. 7351, 7365, 7373, 7376, 7381, 7383
16. Приль Л.Н. «Островной летописец» // Труды Томского государственного объединенного историко-архитектурного музея. Томск: изд-е ТГОИАМ, 1995. Т. 8. С. 183–222
17. Мальцев А.И. «Книга пасхалная» — берестяной старообрядческий дневник за 1956–1975 гг. // История русской духовной культуры в рукописном наследии XVI–ХХ вв. Новосибирск: Наука. Научно-издательский центр ОИГГМ СО РАН, 1998. С. 263–272.
18. О.Н. Бахтиной Бахтина О.Н. Сибирская крестьянская библиотека. Новые поступления Томского областного краеведческого музея // Русская книга в дореволюционной Сибири. Государственные и частные библиотеки. Новосибирск, 1987. С. 139-161
19. Рукописи XVI-XX вв. из коллекции Института истории СО РАН. Сост. А.И. Мальцев, Т.В. Панич, Л.В.Титова. Новосибирск, изд-во Со РАН, 1998.№ 1/91, 2/91, 3/91, 2/92, 3/92.
20. Приль Л.Н. «Островной летописец» // Тр. Томск. гос. объедин. ист.-архитект. музея. Томск, 1995. Т. 8. С. 183–222
21. Мальцев А.И. «Книга пасхальная» – берестяной старообрядческий дневник за 1956–1975 гг. // История русской духовной культуры в рукописном наследии XVI–ХХ вв. Новосибирск, 1998. С. 263–272.
22. Мальцев А.И. «Книга пасхальная» … С. 265. Этот фрагмент был описан О.Н. Бахтиной: Бахтина О.Н. Сибирская крестьянская библиотека. Новые поступления… С. 159-160. №68. ТОКМ. 7106.
23. Бардина П.Е. Использование бересты русским населением… С. 64-65.
24. Приль Л.Н. Старообрядческие общины Прикетья и Причулымья в XIX – 80-х гг. XX в. (Опыт реконструкции жизнедеятельности): Автореф. дис. канд. ист. наук / Л.Н. Приль. Томск, 2002. С. 14.
25. подробный лингвистический анализ Старикова Г.Н. «Женские записки» старообрядческой коллекции: к проблеме единства содержания и формы текста // Вестник Новосибирского государственного университета. История, филология. 2011. Т.10. Вып. 9. С. 35-39.
26. Старикова Г.Н. «Женские записки»… С. 37.
27. Старикова Г.Н. «Женские записки»… С. 37.
28. ТОКМ. 12676/38. Л. 3.