«Словарь сибирского свадебного обряда» как локальный текст

Слово как единица культурного кода

История томской диалектной лексикографии последних лет связана с магистральной линией современного словаростроения – созданием работ лингвкультурологического формата, – где факты взаимодействия языка и культуры представлены в новой интерпретационной схеме. Богатейший материал живой разговорной речи крестьян Среднего Приобья получает таким образом новую жизнь, т.к. в этой схеме будет актуализирована именно культурная составляющая значения слова. Сельский коллектив закрепил за единицами диалектного лексикона многопоколенный опыт традиционного сообщества: соответственно слово предстает как единица культурного кода, в его значении кумулируется и экстраполируется национальная картина мира в ее диалектном варианте.

Особо это относится к обрядовой лексике, закрепившей в своем составе представления об идеальном устройстве жизни, разыгрываемом во время свадебных торжеств. В Томском университете в настоящий момент идет работа над составлением диалектного «Словаря сибирского свадебного обряда», лингвокультурологического по типу, который вписывается в актуальную проблему сегодняшнего языковедения – создание словарей культуры.

Лингвокультурологический подход к изучению явлений диалектного языка

Юрий Михайлович Лотман (1922-1993)

Если посмотреть на словарь как на жанр научного лингвистического исследования, то, с точки зрения Ю.М. Лотмана, он относится к бессюжетным текстам, которые «имеют отчетливо классификационный характер, они утверждают некоторый мир и его устройство. <….> Мир денотатов на уровне языковом эти тексты будут утверждать в качестве универсума» [1. C. 294]. Таким образом, продолжая мысль Ю.М. Лотмана, заметим, что собранные в алфавитный реестр и «прочитанные» во всей совокупности характеристик единицы «Словаря сибирского свадебного обряда» воплощают универсальный мир ритуала, способствующего сохранению традиционного сообщества.

Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. М.: Академический Проект, 2004. 991 с.

В этой связи фундаментальный труд Ю.С. Степанова «Константы. Словарь русской культуры» стал образцом, на который ориентировались впоследствии составители словарей аналогичного формата. Центральной единицей работы автором избрана константа культуры, специфика которой кроется в факте принадлежности языку и культуре одновременно [2]. Отличительная черта всех лингвокультурологических словарей, появившихся позже, эталоном для которых стал труд Ю.С. Степанова, – соединение энциклопедического и собственно лингвистического подходов в описании материала. Лексикографируемой единицей в этих работах становится слово, в семантике которого наличествует культурная коннотация: «смысловой компонент, не входящий непосредственно в лексическое значение слова, выражающий факультативные с логической точки зрения признаки понятия, которые, тем не менее, устойчивы, значимы для данного языкового сообщества, являются отражением культурно-детерминированного выбора носителей языка и могут быть верифицированы в пределах системы языка» [3. C. 159].

Авторы-составители словарей культуры используют лингвокультурологический комментарий «в качестве основного приема словотолкования, заключающегося в фиксации и интерпретации специфических значений языковых единиц, не фиксируемых толковыми словарями, но объективно существующих в языковом сознании членов лингвокультурной общности» [4. C. 23].

Лингвокультурологический подход к изучению явлений диалектного языка также предполагает осмысление феномена лексического значения диалектного слова, прежде всего его культурного коннотативного компонента, в качестве хранилища, закрепляющего и консервирующего, и впоследствии транслирующего значимые для этноса абсолюты. В этой логике, единица лексического комплекса, обслуживающая свадебную традицию, становится культурной константой.

Исследование системы констант, реализующихся в локальном тексте, – это «фундамент региональной культуры, ее цементирующее ядро составляет комплекс культурных констант. Именно он в немалой степени определяет своеобразие духовно- нравственных и художественных представлений каждого региона» [5. C. 2].

«Словарь сибирского свадебного обряда» как объединение констант культуры

Константы культуры, объединенные в формат словаря, становятся фактом актуализации локального текста культуры. Составляемый томскими учеными «Словарь сибирского свадебного обряда» изучает свадебную традицию, объективированную говорами Среднего Приобья, в ее локальной реализации. Подобный подход базируется на идее Н.И. Толстого, что «диалект (равно как и макро- микродиалект) представляет собой не исключительно лингвистическую территориальную единицу, а одновременно и этнографическую, и культурологическую, если народную духовную культуру выделять из этнографических рамок» [6. C. 21]. По мысли ученого, «...вся народная культура диалектна, ...все ее явления и формы функционируют в виде вариантов, территориальных и внутридиалектных вариантов с неравной степенью различия» [6. C. 21].

Свадебный обряд в его локальном преломлении – это каждый раз реализующаяся идеальная модель самосохранения традиционного коллектива, которая утверждает универсальный закон движения жизни путем перевода частных повторяющихся явлений на уровень обобщения, который, в свою очередь, предстает в виде культурных коннотаций семантики лексических единиц, объединенных в Словарь. Его единство и каждый отдельный компонент разворачивает своеобразную духовную энциклопедию региона.

«Словарь сибирского свадебного обряда» – попытка объективации в лексикографической практике коннотативного культурного компонента в значении диалектного обрядового слова.

Под обрядовым словом в настоящей работе понимается единица диалектного лексикона, обслуживающая обрядовую сферу традиционного коллектива и содержащая в своем значении сакральный компонент. Такие единицы являются важнейшей текстостроительной составляющей: «держат» текст и являются критерием отнесения его разряд обрядовых. Такие тексты – свидетельство того, как момент биографии члена крестьянской общины соотносится с практикой целого традиционного коллектива (обрядовые слова выделены жирным):

Ну так же, как и сейчас, венчают. Вот эта у них, венцы там, такие железные, большие для жениха с невестой. Сперва они это вот заходют оттудова, сразу к им встают эти: ну там дружки, бояре, сватьи там, да ишшо какие-то там. Ну с жениховой там стороны или с невестиной. А потом поп вокруг их водит этой самой кадилой, вокруг алтаря вот этого. А потом они встают, вот так жених, невеста встанут. И кольца им батюшка надет, его кольцо на ее, а ее на его кольцо. А потом они помолются Богу, крес поцалуют, а потом наденут, начинат надевать поп. Наденет на голову [венец]. на ее наденет тоже, а потом ишшо-то че? Поди уж я уж и забыла. А ишшо-то че? Обратно, наверно, благословит иконой, а когда ишшо он венцы наденет, он крестит. Молитвы читат. Поздравляет потом жениха с невестой [Том. Пар.].

Приведенная иллюстрация полностью воспроизводит обрядовую ситуацию, содержит информацию о субъектах, участвующих в обряде, об их действиях; о предметах, с которыми производят манипуляции; об условиях и месте проведения обряда. Именно эти сведения в зоне толкования значения впоследствии становится основой для разворачивания так называемого энциклопедического представления лексемы. Например, указание на то, что священник надевает венцы на головы молодых во время религиозного обряда (в противовес утверждениям, что их держат над головами брачующихся), а также, например, из какого металла изготовлены предметы.

Лингвокультурологический комментарий, сопровождающий обрядовое слово, актуализирует в процессе его разворачивания все имеющиеся в распоряжении лексикографа материалы.

Покажем, какого рода информация становится основой лингвокультурологического комментария, конструкта, который «позволяет показать, как «вплетается» в языковую семантику создаваемая в ходе интерпретации семантика культурная» [7. C. 160].

Лексическая единица ворота в обрядовом дискурсе приобретает символическое значение – это граница между «своим» и «чужим» мирами жениха и невесты. Обрядовое значение формируется в результате объективации символического компонента посредством акционального распространителя закладывать/заложить; заламывать, заламливать/заломить; затворить – действия, осуществляемого стороной жениха с целью преодоления границы и проникновения в пространство невесты:

 Свадебный поезд едет, перед ним ворота заламывают, выкуп просят. Самогонки там или водки [Том. Том.]; Поезд приедет за невестой, они и заламывают ворота, ставят палки, чтобы им поставили вина, когда выставят водку [Том. Том.]; Перед свадебным поездом ворота заламывали. Это, значит, закрывали и подпирали их, невесту жениху сразу не отдадут, пусть выкупит сначала [Том. Том.]; Невесту выводят, раз деньги отдали, содят в коробочек. Это свадебный поезд. Нарядят, только не было моды полотенцев. Малые потом к родителям, а другие глухим возом, везут подушки, они же не говорят. А ворота заложены, заезжать нельзя. Его потчуют, тада ворота открывают [Кем. Мар.].

Вершининский словарь / Под ред. О.И. Блиновой. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1998. Т. 1.

Приведенные иллюстрации показывают, что только в сочетании с глаголами, приведенными выше, реализуется обрядовое значение слова ворота ‘граница’. Заметим, что эта сема является основной в лексических единицах, обозначающих линию, которую нельзя нарушать в некоторых ситуациях: окно, порог. Таким образом, оформляется устойчивое обрядовое словосочетание, о чем свидетельствует факт выпадения глагола заламывать из употребления в бытовом значении (Так, «Вершининский словарь» дает глаголу дефиницию: ‘затворять, закрывать ворота‘, сопровождая иллюстрацией явно из обрядовой сферы: Поддружье был, дружка помогал. Свадебный поезд едет, перед ним ворота заламывают, выкуп просят [8. C. 256]). Устойчивое обрядовое словосочетание заламывать ворота имеет антонимическую пару также с обрядовым значением:

 откладывать ворота: Когда выставят водку, тогда откладывают ворота [Том. Том.].

Как видно из иллюстраций, «заламывание» и «откладывание» ворот сопровождается принятием алкоголя, объективированным единицами:

 выпить, напиться, наливать: Заломят ворота, пока не дадут напиться. Все перевернут [Том. Крив.]; Ворота заломют. Выкупать невесту просют: наливают всем, детям конфеты, бражку свою возют [Том. Пар.]; А заламливают ворота. Хоть хто, кому выпить охота. А дружка этого не касается [Том. Пар.].

Пример композиции словарной статьи

Продемонстрированная процедура вычленения значимых смыслов для лингвокультурологического комментария ложится в основу композиции словарной статьи. Например: Веник – предмет домашнего обихода, связка прутьев или веток с листьями для подметания полов, для парения в бане. Используется в качестве:

1.заместителя невесты в ритуале Баня. В. украшают (наряжают) лентами, цветами, торжественно несут в баню, высоко поднимая над головой, шествие сопровождается песнями. В. ассоциируется с мужским началом, поэтому его присылает или привозит сам жених, или за ним едут представители невесты. В. забирают из бани после окончания ритуала. Поднятый высоко, он сопровождает участников обряда во время катания на лошадях:

 Вечером топят баню, веники из бумажных цветов, невесту моют [Том. Пар.]; Потом с веником в баню, веник нарядишь, песни поем, невеста косу расплетает [Том. Зыр.]; Пред тем как вести невесту в баню, едут к жениху за веником. Веник украшают лентами и тряпками [Том. Пар.]; Потом, значит, жених ходит, парни ходют с женихом на этот девишник. Потом, значит, в субботу девушки невесту в баню ведут, моют, парют, поют там свадебны песни. Жаних веник везет. В передбанке сидит с друзьями с бутылкой [Том. Пар.]. Накануне баню истопили, жених веник прислал. Веник воткнут, бантами украсят. Одна подруга с веником впереди идет [Том. Том.]; За день до свадьбы порядок был невесту в баню вести. Девки в баню ее водили. Ее ведут и несут веник украшенный. Веник в цветах весь, в лентах. Все девки моются с невестой, моют ее. И опять с этим веником выходют. После бани чай пьют, а потом запрягают пару лошадей, садятся и пошел с пес- нями Веник этот же держут, высоко поднимут, красиво [Том. Зыр.];

2.оберега: им расчищают путь для свадебного поезда с целью защиты от злых сил, от дурного глаза:

 Раньше ведь всякое волшебство было. Колдуны были. Наворожат, и поезд не пойдет. Сваха бежит впереди, разметает дорогу веником. Всяко бывало [Том. Зыр.];

3.средства приобщения невесты к «чужому» пространству – дому жениха. Во время Сора (ритуала второго дня) невеста подметает пол в доме жениха, демонстрируя свою ловкость, умение выполнять женскую работу:

 Туда несут сена и солому охапками. Молодухе деньги кидают и заставляют избу веником мести. Но тока от порога [Том. Том.]. Принесут охапку сору в избу, и невеста с веником метет, а все кидают деньги, молодуха их собирает. Когда метет сор, подойдет маменька, тоды едут к родне невестиной [Том. Шег.].

Заключение

Итак, словарная статья соединяет в единый научный текст культурные коннотации обрядового слова, представляя его своеобразный «культурный портрет». В свою очередь, весь словарный реестр в совокупности представляет собой локальный текст, объективирующий обрядовую традицию крестьян Среднего Приобья.

Т.Б. Банкова (исследование выполнено за счет гранта Российского научного фонда «Культура русского народа в диалектном языке и тексте: константы и трансформация» (проект №16-18-02043)

Локальные пометы

Том. — Томская область; Зыр. — Зырянский район; Пар. — Парабельский район; Том. — Томский район; Шег. — Шегарский район. Кем. — Кемеровская область; Мар. — Мариинский район.

Список литературы

1. Лотман Ю.М. Структура художественного текста // Структура художественного текста. Анализ поэтического текста. СПб.: Азбука, Азбука-Аттикус, 2016. 704 с.
2. Степанов Ю.С. Константы. Словарь русской культуры. М.: Академический Проект, 2004. 991 с.
3. Апресян Ю.Д. Избранные труды. Т. I. Лексическая семантика. М.: Школа «Языки русской культуры», 1995. 472 с.
4. Банкова Т.Б., Угрюмова М.М. Диалектный «Словарь детства»: в поисках лексикографического формата (на материале говоров Среднего Приобья) // Вестник Томского государственного университета. 2016. № 413. С. 22–28.
5. Звягинцева М.М. Константы региональной культуры. Ученые записки. Электронный научный журнал Курского государственного университета, 2007. 8 с.
6. Толстой Н.И. Язык и народная культура Очерки по славянской мифологии и этнолингвистике, М., 1996. 262 с.
7. Ковшова М.Л. Лингвокультурологический метод во фразеологии: Коды культуры. М.: ЛИБРОКОМ, 2012. 456 с.
8. Вершининский словарь / Под ред. О.И. Блиновой. Т. 2. Изд-во Томского ун-та, 1999. 319 с.