Енисейские губернские ведомости
Содержание
«Енисейские губернские ведомости» в 1858–1865 гг.
Первый номер «Енисейских губернских ведомостей» вышел в Красноярске 2 июля 1857 г., с сентября 1858 г. к официальной части добавилась неофициальная.
В 1858–1865 гг. неофициальная часть «Енисейских губернских ведомостей» отражала основные события местной общественной жизни. Отличительные особенности газеты, в сравнении с другими ведомостями Сибири – это присутствие в ее неофициальной части статей по вопросам техники добычи золота, обилие стихов и практика коллективных писем в защиту известных красноярцев или с высказыванием им общественной благодарности.
Енисейская губерния была одним из основных центров золотопромышленности Сибири, поэтому для читателей из местного купечества, горных инженеров и чиновников, статьи об усовершенствованиях в этой сфере имели большее и практическое материальное значение, чем об истории и этнографии края. «В настоящее время у нас одна новость, один почти предмет разговоров: пакулевская система разработки золотоносных россыпей», – сообщал из Красноярска неизвестный автор [1, 1858, № 42, 18 окт.]
Ни в томских, ни в иркутских, ни в тобольских ведомостях не размещалось в таком количестве стихотворных произведений как в енисейских. В 1858–1864 гг. их было опубликовано четырнадцать, по большей части, представлявших собой насыщенную местным колоритом бытовую и профессиональную лирику. Например, стихотворение «Тайга» В. Корсака: «Я еду по гадкой дороге, // Где редкий пройдет пешеход, // Где лошадь чуть двигает ноги, // В корнях и средь грязи болот» и т. д. [1, 1858, № 41, 11 окт.] или его же – о пользе нового способа золотодобычи: «… если сила механизма, // заменяет силу рук – // Мы трудились для комизма, Истощив две силы вдруг // Кроме силы лошадиной, // Таратаек и колес, // Не включая в список длинный // Ни железо ни овес!» и т.д. [1, 1860, № 1, 2 янв.] . Ироничное поздравление с новым годом «торгового брата» от В.К. (видимо того же самого В. Корсака): «… В прошлом годе не в убыток // Ты весьма поторговал, // Не щадя последних ниток // С миру пошлинку содрал; // Хоть кричал ты, что провозы, // Стали больно дороги, // Что твоя торговля – слезы, – // Не сошлись на сапоги; // Что на ярмарке товары // Непомерных стали цен – // И другие тары-бары // Представлял ты старый хрен…» [1, 1863, № 1, 5 янв.] . Его же «Новая квартира» – о самоубийстве задавленного бедностью чиновника: «… Что ж себе извлек он из такого шага, // Гордо так отринув все мирские блага… // И с людьми и светом прекратив все связи? // Мир костям усталым, выплелся из грязи, // Не пошли с ним рядом скорби и печали: // Все гнались за бедным – наконец отстали!» [1, 1864, № 20, 16 мая] . Задорные и бесшабашные стихи С. Моисеева «Прощание таежника (рабочего)»: «… Забуду все, пойду скорее, // В питейный денежки мотать // Будить нарядчик нас не станет, // Звонок рабочий замолчит; // Но лишь весна, весна проглянет, // Опять нас леший и примчит!» (1, 1864, № 8, 22 февр.).
Последний стихотворный текст, принадлежавший В. Корсаку, был написан по поводу польского восстания 1863 г. (в духе широкого известного в Крымскую войну «Вот в воинственном азарте воевода Пальмерстон… »):
«.. Нас вот Европа в опеку взяла!
Точно мы стали калеки, больные –
Сами свои неустроим дела!
Братий мятежных унять не сумеем,
Сами не сыщем над ними расправ!
Как же! Великую нужду имеем
В помощи трех Европейских держав!
<…> А между-тем, как выходит по справке –
Русь-то давно им бельмо на глазу:
Вот все и лепятся к ней, как пиявки,
Вот и хлопочут, как вор на возу!
Cтрашно им хочется нас обессилить!
Стойте ребята, не кличьте беду:
Не привелось бы вам шею намылить,
Как и в двенадцатом было году!...» [1, 1864, № 4, 25 янв.] .
Привычный для губернских ведомостей жанр этнографического очерка, а также не предусмотренные программой полемические статьи также присутствовали на страницах неофициальной части «Енисейских губернских ведомостей». В этом отношении заметны два автора – минусинский окружной начальник [Н.А. Костров] и окружной енисейский врач М.Ф. Кривошапкин. За «постоянные и полезные труды по описанию Енисейской губернии», сотрудничество с сибирским отделом РГО и за отправленную в Археологическое общество копию надписей на надгробных камнях минусинский окружной начальник был отмечен благодарностями губернатора В.К. Падалки и генерал-губернатора Н.Н. Муравьева. Несколько в стороне от местных сюжетов находились сообщение Н.А. Кострова о днях рождения у древних римлян [1, 1860, № 19, 7 мая; № 20, 14 мая] и песенные переводы с чешского [11, 1860, № 42, 15 окт.] .
В публикациях, претендующих на литературу, Н.А. Костров уделял излишнее внимание художественному и стилистическому исполнению своего произведения, отходя от основной темы повествования. Как например, в рассказе-очерке о посещении им «Тесинской пещеры»: «Пещера осталась неисследованною, но я все-таки был так доволен своею поездкою, был в таком безотчетно счастливом расположении духа, в каком редко случается быть человеку. Теперь дорога шла все под гору и усталые лошади бодро бежали вперед, впивая вечерний воздух. В иных местах колеса моего тарантаса беспощадно врезывались в роскошные полянки, поросшие светло-голубым ирисом, крупными незабудками, желтыми колокольчиками и кустами таволожника, белевшего как снег на зеленом бархате травы. При губительном прикосновении железа, бедные цветы грустно склоняли свои роскошные чашечки, благоухавшие тонким ароматом. Мне невольно пришли на память стихи Шелли: “Цветок сегодня улыбается, а завтра уже нет его! Быстро летит время, и не остановить его человеческой руке! Что такое наслаждение сердца? Блеск молнии среди ночного мрака, яркий, но не уловимый!ˮ» [1, 1859, № 43, 24 окт.] .
Врач М.Ф. Кривошапкин начал свою работу в ведомостях с более прозаической и практической заметки – «Кое-что о черемше» [1, 1858, № 38, 20 сент.]. Сфера профессиональных интересов была представлена статьями – о причинах цинги в Енисейском округе [1, 1858, № 43, 25 окт.; № 44, 1 нояб.; № 45, 8 нояб.; № 47, 22 нояб.] , о водолечении [1860, № 26, 25 июня] и о лекарственном применении трав и растений [1, 1859, № 31, 1 авг.; № 32, 8 авг.; № 33, 15 авг.; № 34, 22 авг.] . В обращении к народной медицине автор видел не «унижение учености», а обращение к природе как «книге», которая «вечно раскрытая пред нами, и заключающая неизмеримо больше ученых книг вместе» [1, 1859, № 33, 15 авг.] . В то же время молодой врач подробно описал теоретические основания и собственную практику применения новейшего для середины XIX века электротерапевтического метода – фарадизации [1, 1860, № 11, 12 марта; № 12, 19 марта; № 13, 26 марта] , заключив, что «вся премудрость еще у нас в столицах», а провинции «лишены средств к умственной жизни и деятельности» [1, 1860, № 13, 26 марта] . С «грустью сердца» енисейцы восприняли новость об отъезде М.Ф. Кривошапкина, который был здесь «не только лекарем», а «другом» и «братом», оказывавшим помощь всем нуждающимся, без исключения – богатым и бедным, и в любое время – и днем и ночью [1, 1859, № 28, 18 июля] . Текст благодарственного письма заканчивался 24 подписями – почтмейстера, священника, учителей, заседателей, секретарей, столоначальников и других пациентов выдающегося для своего времени врача и человека.
В обширном и подробном этнографическом очерке о енисейских остяках (кетах) [1, 1859, № 46, 14 нояб.; № 47, 21 нояб.; № 48, 28 нояб.; № 49, 5 дек.; № 50, 12 дек.; № 51, 19 дек.] , которых уже в описываемое время было не более 900 человек, видна гражданская позиция М.В. Кривошапкина как сибирского патриота, выступившего в защиту поэтических форм (а не только письменных) исторической памяти коренных сибиряков и за их право на сыроядение, которое, по собственным наблюдениям автора, не раз приводило к спасению жизни тяжело больных: «Господа! Да неужели мы не едим ни травы, ни кореньев и именно в сыром виде, а не вареном? Припомните все наши и простые, и гастрономические обеды, от редьки до пастернака и салатов – все припомните; неужели одни остяки едят это потому, дескать, что они хуже зверей?» [1, 1859, № 49. 5 дек.] ).
В 1865 г. различные тематические статьи М.Ф. Кривошапкина составили содержание глав отдельной монографии «Енисейский округ и его жизнь», изданной в С.-Петербурге Русским географическим обществом [2] .
В 1859 г. Н.А. Костров и М.Ф. Кривошапкин приняли участие в дискуссии с «Иркутскими губернскими ведомостями», которые взяли курс на гласное разоблачение «взяточников, казнокрадов и кулаков» [4, С. 372] . Так, М.В. Кривошапкин писал, что гласность «при неосмотрительности и неточности» может принести вред [1, 1859, № 3, 17 янв.] , Костров посчитал «обязанностью благородного человека» заявить о клевете на «лицо, слишком известное в Красноярске и слишком пользующееся всеобщим уважением» [1, 1859, № 9, 28 фев.] . Против корреспонденций из Енисейской губернии, помещаемых в иркутской газете, дружно выступили и другие красноярцы, требовавшие от авторов-обличителей (скрывавшихся под криптонимами «106» и «N.N.») назвать свои имена и предоставить конкретные доказательства своих обвинений [1, 1859, № 5, 31 янв.] . Чиновник М.А. Бутаков считал, что подобные статьи «есть ничто иное, как безымянные доносы, преисполненные неправды и вымыслов», а высказывая истину, автору «нет надобности выставлять вместо своего имени цифру, или другой псевдоним» [1, 1859, № 7, 14 фев.] . «Бог знает из каких побуждений, высказано против некоторых жителей Енисейской губернии оскорбительное злословие, голословно, без всяких оснований и доказательств», – продолжил защищать своих Н.А. Налабардин [1, 1859, № 7, 14 фев.] . Под другим письмом против «Иркутских губернских ведомостей», авторы которых «присвоили себе какое-то право, безнаказанно, оглашать пред публикою вымышляемые недостатки других», стояло девятнадцать подписей купцов, офицеров и чиновников от губернского секретаря до коллежского асессора [1, 1859, № 12, 11 марта] , очевидно, для противопоставления анонимным публикациям иркутской газеты.
Наряду с полемической и этнографической составляющей неофициальной части первой красноярской газеты, в ней было представлено и литературное содержание, которое хотя и не соответствовало официально разрешенной программе губернских ведомостей. В 1858 г. в газете был опубликован авторский очерк А.А. Мордвинова «Ночь под пургою на туруханской тундре» [1, 1859, № 8, 21 февр.] и его же поэтическое произведение «Ермак» [1, 1859, № 9, 28 февр.] . В 1860 г. купец Степан Авраамов, «желая доставить некоторым лицам понятие о таежной жизни», в меру своего понимания художественных форм повествования, описал случай посещения прииска медведем [1, 1860, № 18, 30 апр.] . Из газеты «Русский мир», в 1861 г., было перепечатано беллетристическое произведение И.И. Завалишина «Сибирские воспоминания» – о жизни бродяг, разбойников, ямщиков и других посетителей Московского тракта [1, 1861,№ 14, 8 апр.; № 15, 15 апр.; № 16, 22 апр.; № 17, 29 апр.; № 18, 6 мая],] и «Сибирские очерки (из сельского быта)» Ф. Губанова [1, 1861, № 25, 24 июня; № 26, 1 июля; № 27, 8 июля; № 28, 15 июля; № 29, 22 июля] .
В 1862 г. в газете произошел очередной содержательный и жанровый поворот – в трех номерах, было напечатано сатирическое произведение «Ограбили или нет?... Лиха беда начало», в котором, с подражанием народному стилю, изображался преследуемый неправедным судьей крестьянин, правда с оговоркой, что все описанное происходило в далеком 1847 году: «Судья был хоть и маленький человек, но свое дело знал, глаза пиявковые имел, в прическе ходил, через голову волосы зачесывал, плешину такую имел, сими и оными ее прикрывал, купцом именовался, с крылошанками птичьим голосом, песни духовные распевал; ученый был, из мальчиков вышел – в суде и грамоте выучился, оракулом там показывался. Начальство обворожил, медаль за это получил» [1, 1862, № 16, 21 апр.] Выведен был в тексте и некий строгий начальник В.П. (Василий Падалка – ?), который однако считал, что власть важнее торговли и промышленности: «… а больше всего, говорит помните власть; она, говорит, важнее родительского благословления, она со дна моря спасает, и я, говорит, за тем только и приезжал сюда, чтобы предварить вас, что торговля и промышленность дела второстепенные; даже можно, говорит, так сказать и без них обойтится…» [1, 1862, № 19, 12 мая] . Эта публикации сильно контрастировала с привычным для ведомостей «Медико-статистическим описанием Канского округа», городового врача П.И. Можарова растянувшегося более чем на десять номеров [1, 1862, № 20, 19 мая – № 40, 6 октября] , после завершения которого в последующих до конца года одиннадцати номерах публиковался совершенно экзотический как по месту выхода, так и по содержанию трактат «Лучше поздно, чем никогда» [1, 1862. № 41. 13 окт. – № 51, 22 дек.] В нем сообщалось о совершенной готовности Красноярска и других городов Енисейской губернии уже в мае–июне 1863 г. принять участие в выработке новых форм городского самоуправления, согласно правительственному распоряжению 26 апреля 1862 г. При этом, по мнению неизвестного автора, «сердцевиной» сибирских губернских комиссий должны были стать местные «общественники», которым предстояло разрешить «чисто местный сибирский вопрос» об участии ссыльнопоселенцев в будущих представительных органах, поскольку они составляли «не малозначительную часть городского населения, несущих по городу тоже известные повинности» [1, 1862, № 50, 15 дек.] . Вопрос о положении поселенцев в Сибири «почти равнозначителен значению вопроса о крепостном праве в России» [1, 1862, № 51, 22 дек.] . Такая постановка проблемы, рассуждения о гражданственности и юридическая терминология, явная личная заинтересованность в правовом статусе ссыльнопоселенцев, пространный стиль изложения убеждают в том, что автором «Лучше поздно, чем никогда» был высланный в феврале 1860 г. из Иркутска в село Шушенское Енисейской губернии М.В. Петрашевский, который, таким образом, был наказан за участие в «антимуравьевской компании» новым генерал-губернатором Восточной Сибири М.С. Корсаковым. Минусинский окружной начальник Н.А. Костров благоволил М.В. Петрашевскому и оставил его в более многолюдном Минусинске (в сентябре 1860 г. на должность Н.А. Кострова, распоряжением М.С. Корсакова, был назначен Е.М. Романович, все же водворивший М.В. Петрашевского в Шушенское) [5, с. 164, 167, 175–176] . Возможно, Петрашевским была написана и предшествующая сатира «Ограбили или нет?», также посвященная юридической теме.
Из публикаций обращающих на себя внимание в 1863–65 гг. – о плохом состоянии сибирского тракта А.К. Шепетковского [1, 1863, № 9, 2 марта; № 12, 23 марта] и возражение против устройства «вольных почт» Р.А. Черносвитова [1, 1865, № 29, 17 июля] , ироническая заметка по поводу общественной жизни Иркутска и издании «Амура» [1, 1863, № 24, 15 июня] , возражение «Северной почте» по поводу состояния лекарственной торговли в Красноярске [1, 1863, № 30, 27 июля] , критика М.А. Безобразовым лекций С.С. Шашкова [1, 1864, № 15, 11 апр.; № 16, 18 апр. ]] [и не менее острый ответ самого лектора [1, 1864, № 21, 23 мая] , хроника местных событий в «Красноярском дневнике» [1, 1864, № 22, 30 мая – № 25, 20 июня; № 30, 25 июля] , о пожертвованиях для учреждения красноярской губернской гимназии [, 1864, № 29, 18 июля; 1865, № 1, 2 янв.] [1], об открытии в Енисейске публичной библиотеки [1, 1864, № 34, 22 авг.] , о необходимости открытия в Сибири университета [1, 1865, № 3, 16 янв.] .
Этот далеко не полный перечень статей за три года выхода «Енисейских губернских ведомостей» позволяет утверждать, что газета продолжала держать в фокусе своего внимания основные события общественной жизни губернии, пусть и без определенной системы в изложении и группировки материала. На это в 1865 г. обращал внимание «Сибирский вестник» Б.А. Милютина: «“Енисейские губернские ведомости” <… > при всей бедности содержания их неофициальной части дают однако, хотя и не полный, материал для вывода направления общественной жизни в Енисейской губернии» [4, 1865, № 11, 6 нояб.] . У классика истории сибирской печати (и его последователей) о «Енисейских губернских ведомостях», выходивших в 1863–1865 гг. (впрочем, как и о предшествующих годах), не сказано ни слова [7] и эта авторитетная молчаливая точка зрения сделала «Енисейские губернские ведомости» незаслуженно забытой газетой Восточной Сибири [6] .
Только в 1866 г., когда во исполнение распоряжения МВД от 20 марта 1865 г. о сокращении издержек на печатание губернских ведомостей, неофициальная часть «Енисейских губернских ведомостей» перестала печататься с новой страницы и стала композиционным продолжением официальной части, ее содержательное значение упало.
Издание газеты по расширенной программе в 1891–1893 и 1900–1902 гг.
1891–1893 гг.
В 1866–90 гг. неофициальная часть «Енисейских губернских ведомостей» наполнялась перепечатками из центральных газет, сведениями о происшествиях, постановлениями властных органов, стандартными верноподданническими сообщениями с мест, телеграммами Северного телеграфного агентства.
В конце 1890 г., когда уже было известно, что наследник престола Николай Александрович из путешествия на Восток будет возвращаться через Сибирь, енисейский губернатор Л.К. Теляковский назначил редактором неофициальной части «Енисейских губернских ведомостей» надворного советника Л. Лазарева, который должен был внести в летопись города это важное событие.
В результате, с 1891 г., неофициальная часть оживилась – в ней стали освещаться деятельность городских дум губернии, енисейского статистического комитета и губернского комитета грамотности, велась местная хроника, приводились сведения о переселении в Енисейскую губернию, публиковались журналы красноярского отдела московского общества сельского хозяйства, журналы енисейского губернского комитета общественного здравия, сообщалось о пожертвованиях в пользу пострадавших от голода 1891–1892 гг. в Европейской России. Несколько источниковедческих статей опубликовал красноярский историк-архивист Н.Н. Бакай [1, 1891, № 2. 12 янв.; № 6, 9 февр.; 1892, № 16, 18 апр.] . Историк и географ Сибири П.М. Головачев написал о первом литературном сборнике Сибири – «Енисейском Альманахе на 1828 год», составленным И.М. Петровым [1, 1892, № 3, 19 янв.],] [а также принял участие в дискуссии относительно современного направления среднего образования: «Вообще, нам кажется, что значительная часть шероховатостей в нашей общественной жизни происходит не оттого, что у нас мало “техников”, а оттого, что у нас мало “людей”» [1, 1892, № 16, 20 апр.].] [Преподаватель красноярской гимназии и член губернского статистического комитета Д.С. Каргаполов опубликовал очерк истории и современного положения Минусинского округа, который благодаря своему климату и почвам привлекал переселенцев из других районов Сибири и России [1, 1893, № 5 30 янв.; № 6, 6 февр.; № 11, 13 мая; № 14, 3 апр.; № 31, 31 июля] . Была выполнена и основная задача обновленного издания – Л. Лазарев подготовил описание посещения «Высоким Путешественником» Енисейской губернии [1, 1891, № 36, 7 сент.; № 37, 14 сент.] .
Однако, с 1894 г. неофициальная часть «Енисейских губернских ведомостей» вновь стала выходить в сокращенном варианте.
В конце 1899 г. енисейский губернатор М.А. Плец обратился через иркутского генерал-губернатора А.Д. Горемыкина в Главное управление по делам печати с ходатайством о расширении неофициальной части «Енисейских губернских ведомостей». По мнению губернатора, она не представляла интереса «ни для читающей публики, по своему содержанию, ни для торговых фирм, – в качестве рекламатора», а в Красноярске назрела потребность «иметь такую газету, которая явилась бы правдивым отражением, нужд текущей местной жизни» [3, л. 3об–4] . Под этой формулировкой имелась в ввиду необходимость противостояния издаваемой с 1894 г. либеральной оппозиционной газете «Енисей» Е.Ф. Кудрявцева (с 1889 г. – «Справочный листок Енисейской губернии»).
Обновленная газета содержала следующие регулярные рубрики: последние известия, передовая статья на местную тему («Красноярск, дата»), «Из жизни губернии», «По Сибири» (перепечатки из «Восточного обозрения», «Сибирской жизни», «Иркутских губернских ведомостей»), «Политические известия», «Среди газет и журналов», «Сельскохозяйственный отдел», «Смесь», «Справочный отдел», казенные и частные объявления.
1900–1902 гг.
В публикациях о международных делах присутствовал интерес прежде всего к непосредственным дальневосточным соседям Сибири – Японии и Китаю (в особенности, в связи с восстанием ихэтуаней). Мобилизация Красноярского сибирского полка и отправка его на Дальний Восток изображалась как своеобразная плата за распространение правительством на территорию Сибири новых форм экономической и общественной жизни, как путь слияния интересов сибиряков с интересами жителей других губерний: «Обновленная Сибирь, получившая новые учреждения, гласный суд, железный путь, заселенная и широкими шагами ступающая по пути прогресса не испытывала еще никогда со времен ее покорения того подъема энергии и духа, которые проявляются только во время войны. Настал и ее черед. Бодро и самоотверженно выступает сибиряк в поход и возвратившись домой <… > он сольется плотью и кровью с родными своими братьями и будет продолжать медленную, но верную работу укрепления повсеместно коренных русских начал, а самое название Сибирь исчезнет в архивах преданий» [1, 1900, № 77, 25 июня] .
С № 29 от 22 февраля 1902 г. газета стала выходить с сокращенной неофициальной частью. Причины этого были прежде всего финансовые – «по прошествии почти двух лет издания газеты, как показала практика, надежды, возлагавшиеся на широкое распространение местных губернских ведомостей, не оправдались и, вместо ожидаемых барышей, типография едва успела свести концы с концами», – констатировал енисейский губернатор М.А. Плец в ходатайстве о сокращении неофициальной части [3, л. 8об–9] .
Только в период русско-японской войны неофициальная часть, с 1 июля 1904 г. по 25 октября 1905 г., вновь издавалась самостоятельно от официальной части и содержала в себе хронику о войне, биографии и некрологи «деятелей настоящей войны, в особенности местных уроженцев и жителей» [1, 1904, № 1, 1 июля] . С конца 1905 г. неофициальная часть «Енисейских губернских ведомостей» уже не выходила за рамки информационно-рекламного приложения к официальной части и в таком виде встретила 1917 год.
В.В. Швецов
Литература
- Енисейские губернские ведомости.
- Кривошапкин М.Ф. Енисейский округ и его жизнь. СПб., 1865. 650 с.
- Российский государственный исторический архив. Ф. 776. Оп. 12. Д. 37. 1895 г.
- Сибирский вестник.
- Шевцов В.В. Воспоминания Н.А. Кострова о М.В. Петрашевском // Человек – текст – эпоха. Томск, 2011. Вып. 4. С. 163–181.
- Шевцов В.В. «Енисейские губернские ведомости» – забытая газета Восточной Сибири // Вестник Томского государственного университета. История. 2014. № 1 (27). С. 41–50.
- Ядринцев Н.М. Начало печати в Сибири // Сибирский сборник. Приложение к «Восточному обозрению» за 1885 г. СПб., 1885. С. 367–375.
