Заря Севера от 08.12.1966 № 148. Наше интервью. Упрочение власти советов в Кети

Наш корреспондент попросил старейшего члена КПСС Леонтия Федоровича Панова, работавшего в двадцатых годах в Прикетье, рассказать о том, какие здесь произошли перемены со дня победы Октябрьской революции до наших дней.

Вот что он рассказал:

Перемены произошли огромные. Если до революции в Верхнекетье не было ни промышленности, ни школ, ни больниц, ни радио, ни электричества, ни транспорта – то теперь все это есть. Наша территория в то время была местом ссылки всех лиц, неугодных царскому правительству. Часть населения вела кочующий образ жизни. Основным занятием жителей были охота и рыбная ловля. У отсталых, неграмотных охотников торговцы скупали пушнину за бесценок. Остяки и эвенки вымирали. Смерть косила десятки людей по причинам различных болезней. Шаманы и попы безжалостно обманывали население.

С приходом Советской власти положение местного населения стало улучшаться. В крупные по тем временам поселки Кети были заброшены все необходимые продукты питания. Богачам, попам и торговцам Советская власть запретила бесчинствовать. Но несмотря на это беды продолжались еще долго. Кроме того, население верховьев Кети переживало страх от недобитых банд и колчаковцев. Тогда, в 1921 году, мне и моим товарищам пришлось взяться за оружие и защищать мирную жизнь кетчан от белобандитов.

Колпашевской Чрезвычайной комиссии по борьбе с контрреволюции стало известно о том, что недобитый вооруженный отряд Колчака перебирается с Енисея на Кеть. Временно он разместился в районе Обь-Енисейского канала. Стояла задача: во что бы то ни стало разбить врага, не допустить его к пос. Максимкин Яр, где находилось большое количество продуктов, заброшенных для снабжения местного населения. Для решения этой задачи в спешном порядке был создан Колпашевский отряд из коммунистов и комсомольцев в количестве человек. Нас вооружили и на лошадях направили в верховья Кети. В пути следования из Колпашево нас догнал еще один отряд численностью 100 человек, двигавшийся из Томска с той же целью. Прибыв в Максимкин Яр, мы расставили часовых и без промедления направили в район Обь-Енисейского канала, где остановился противник, двух коммунистов-разведчиков, переобмундировав их в офицерские костюмы колчаковской армии. Наши разведчики в пути следования встретили конный обоз врага, идущего в Максимкин Яр за мукой. Колчаковцы признали наших разведчиков за белых офицеров, скрывавшихся от красных в тайге, и охотно поверили им, что в Максимкином Яре красных нет. Вражеский обоз без опасения начал продолжать свой путь, а наши разведчики двинулись дальше. К Усть-Озерному, чтобы подробнее узнать о силе колчаковского отряда.

… В темной, морозной ночи часовой услышал снежный скрип полозьев саней. Это обоз колчаковцев приближался к поселку. Объявлена тревога… заговорил наш пулемет, началась ружейная перестрелка. Враги, почуяв сильного противника, развернули лошадей и вскачь помчались обратно. По дороге он догнали наших разведчиков, не успевших еще добраться до логова противника и жестоко отомстили им за обман.

А наш отряд, не дождавшись своих разведчиков, двинулся в район Обь-Енисейского канала на разгром колчаковцев, но там их уже не было. Они сожгли все жилища и бежали в енисейскую тайгу, оставив изуродованные трупы наших разведчиков. Тела этих отважных товарищей нами были доставлены в Колпашево и похоронены в братской могиле…

-Расскажите, Леонтий Федорович, о том, как дальше развивались события на Кети по упрочению Советской власти?

-Я уже говорил, что нечестные люди продолжали наживаться за счет эвенков и остяков, скупая у них пушнину за бутылку самогона. Надо было оградить их от неблагонадежных лиц. В то время территория нынешнего Верхнекетского района относилась к Колпашевскому району, исполком которого принял решение создать в верховьях Кети два закрытых сельских Совета: Орловский и Максимоярский. Эта мера преследовала две цели: во-первых, не допускать проникновения на территорию Совета различного рода лиц, обманывающих остяков и эвенков. Во-вторых, создать условия кочующим народам для оседлого образа жизни. Если первая задача сравнительно неплохо и быстро разрешилась, то вторая потребовала много усилий и средств. Был тогда год 1929. Мне, как заместителю председателя Колпашевского райисполкома было поручено отвечать за всю деятельность кетских советов. Начали мы тогда с организации закрытого Орловского эвенкийского сельского Совета, который принял решение выселить всех неблагонадежных. С его территории. С помощью местного населения эта мера была проведена в жизнь. Он показала плодотворное влияние на экономику населения. Вся добытая жителями пушнина стала поступать не скупщикам, а в государственные организации и оплачиваться по существующим расценкам. Таким образом, обман эвенков прекратился.

Одновременно с этим государство отпустило большую сумму средств на строительство Орловского эвенкийского населенного пункта. За короткий срок в глухой тайге вырос хороший поселок, состоящий из 10 типовых жилых домов, большой школы, больницы, бани, ветеринарного пункта для обслуживания оленей. Часть эвенкийских семей покинула юрты и стала жить оседло в деревянных домах.

Тогда же был создан закрытый Максимоярский остяцкий сельский Совет. Здесь большая работа была проделана по восстановлению здоровья людей. Наследство царизма – сифилис – все еще бытовал тогда среди населения. Хорошую помощь оказало нам в те годы общество Красного Креста. На помощь по борьбе с болезнями из Москвы в Максимкин Яр прибыла группа медицинских работников, которая успешно выполнила задачу. К приезду московских врачей мы выстроили благоустроенную (по тому времени) больницу, интернат народов Севера.

-Много, очень много труда было приложено по выявлению больных, сбору детей в интернат. Попробуй, найди человека в необжитой тайге, если он постоянно меняет место жительства, - говорит Леонтий Федорович Панов. – А мы искали, находили и вели разъяснительную работу, проводили собрания и добивались намеченной цели.

Немало труда затрачивалось и не то, чтобы ликвидировать неграмотность… Помню такой случай. Поручили мне отобрать 8 человек активистов из числа эвенков и остяков и направить их в Ленинградский институт народов Севера. Я это сделал. Вместе с людьми мы прибыли в город Ленина. Встретили нас хорошо. Будущие студенты получили новую одежду, им назначили стипендию, кормили бесплатно. Словом, условия были прекрасные, только учись. Однако жить в городе они не привыкли и вскоре покинули его. Такая отправка на учебу повторялась не один год, а потом все стало на свое место. Люди поняли, что ученье – свет, а неученье – тьма.

Долго и очень увлекательно рассказывал Леонтий Федорович о том, как ему пришлось создавать и укреплять артели на Кети, бороться с кулачеством, баптистами, строить в поселках школы, красные уголки, прививать жителям любовь к учебе и чтению газет, воспитывать и выдвигать товарищей на руководящие посты.

-Работу мою ценили, - рассказывает он, - и как лучшего направили учиться в Москву на Высшие курсы советского строительства. Тут я покинул Кеть. После окончания курсов работал председателем райисполкома Кривошеинсконр района, заместителем председателя Колпашевского райисполкома, директором рыбтреста. В 1943 году меня назначили директором Верхнекетского рыбзавода.

Снова знакомая Кеть. Шла война. Всюду нехватка людей, рыболовных снастей, жилья, складов, транспорта. Женщины тогда заменяли мужчин, ушедших на фронт. Все работы были им по плечу. Помню: мастером рыбозавода работала Мария Евграфовна Гришаева. Она успевала работать за двоих, а иногда и за троих. Несмотря на трудности, план рыбодобычи мы выполняли и успевали строить жилье. В те годы только в одном Белом Яре было построено 120 домов для рыбаков и 18 домов для обслуживающего персонала рыбозавода. Здесь же мы организовали рыбоконсервную мастерскую, коптильный и сушильный цеха. Наша продукция без промедления отправлялась на фронт.

Хорошо помогал нам тогда вновь организованный Верхнекетский райком КПСС и райисполком. С тех пор год от году хорошеет наше Прикетье. Всюду появились крупные поселки, клубы, школы, больницы, всюду электрический свет. А транспорт-то какой стал, не налюбуешься! 1,5 часа – и в Томске, 30 минут – и в Максимкином Яре. А раньше вся надежда была на лыжи, обласок и лошадь.

Леонтий Федорович ныне пенсионер, но все еще продолжает трудиться. С 1920 года член ВЛКСМ, с 1926 года – член КПСС.

-Хотелось бы дожить до коммунизма, - говорит он, - и посмотреть , как будет выглядеть тогда наше Прикетье.

Заря Севера от 08.12.1966 № 148 (1925)