Из рукописного наследия Г.И.Спасского
Содержание
Биографические сведения
Григорий Иванович Спасский (1783-1864) – один из виднейших представителей русского востоковедения и сибиреведения первой половины XIX в. Член-корреспондент Петербургской АН по разряду восточной словесности и древностей, редактор журналов «Сибирский вестник» (1818-1824) и «Азиатский вестник» (1825-1827), издатель и исследователь сибирских летописей, он поистине открыл Сибирь для русской просвещенной публики. Спасский был знаком и находился в переписке с виднейшими деятелями русской культуры: Н.М. Карамзиным, Н.В. Гоголем, Н.А. Полевым, А.Х. Востоковым А.Н. Олениным, М.П. Погодиным, О.И. Сенковским, А.А. Краевским, М.Т. Каченовским и многими другими. Его просветительская деятельность нашла отклик в Европе, о чем свидетельствует переписка со знаменитым географом Александром фон Гумбольдтом.
Архив Г.И. Спасского (в составе Государственного архива Красноярского края)
Работы, посвященные культурной деятельности Спасского, появлялись и появляются в науке регулярно. Предметом исследования становились его источниковедческие изыскания, эволюция научных взглядов, отразившаяся в динамике издательских замыслов – от «Сибирского вестника» к «Азиатскому вестнику».
Важнейшим источником наших знаний о Г.И. Спасском является его обширный архив, находящийся в Красноярске (Гос. архив Красноярского края, далее – ГАКК, ф. 805) и включающий 432 единицы хранения [1, с.159-162]. Весь этот разнообразный материал в архивной описи разделен на восемь разрядов: I. Биографические материалы. II. Материалы служебной деятельности. III. Рукописи: а) по истории, археологии Сибири; б) по истории Востока; в) по истории Причерноморья. IV. Материалы, характеризующие редакционно-издательскую деятельность Спасского. V. Письма Г.И.Спасского. VI. Письма к нему. VII. Переписка. VIII. Материалы родственников и т.д.
Фронтальное знакомство с архивом позволяет говорить о необходимости публикации его материалов, важных как для освещения деятельности самого Спасского, так и для изучения истории литературы, журналистики и критики первой половины XIX в.
Ниже представлены наиболее репрезентативные материалы, иллюстрирующие всестороннюю вовлеченность Спасского в литературный и публицистический процесс начала XIX в., а также раскрывающие детали истории «Сибирского вестника» – самого известного издания, связанного с именем Спасского: «Ответ на замечания против Летописи Сибирской», письма Спасского к Н.М. Карамзину, М.Т. Каченовскому, П.А. Словцову, М.М. Сперанскому, отрывок из письма к Н.А. Полевому, письма В.В. Дмитриева и А. Гумбольдта к Спасскому, а также своеобразная его автобиография «К очерку моей жизни и ученых трудов».
Все материалы публикуются по автографам, хранящимся в архиве Спасского, с сохранением орфографии подлинника. В комментарии сообщаются необходимые сведения об архивной единице хранения, а также некоторые данные исторического, литературного и бытового характера. Публикации и комментарии Подготовлены А.С. Янушкевичем и К.В. Анисимовым.
Публикации из архива Г.И. Спасского
Ответ на замечания против Летописи Сибирской
По предложению С.П.Бургского Вольного Общества любителей Российской словесности и по собственному моему убеждению, ответствую на присланные мне ныне Обществом примечания Г. Почетного члена П.А. Словцова, против изданной мною от начала нынешнего 1821 года Летописи Сибирской [2]. Не касаясь примечаний достопочтенного Г. Критика, помещенных на первых 11 страницах его письма (в котором угодно было изложить ему свои замечания), какими, по выражению его, он одолжен своему местоприбыванию в Тобольске и которые почти ничего не доказывая и не отвергая в Летописи Сибирской, кроме родства Маметкулова с Кучумом, служат как бы эпизодом для дальнейших его примечаний – приведу здесь только то, что мне показалось особенно новым в отношении к Истории и даже Словесности. Г. Критик говорит, что будто бы правой берег Иртыша от Абалака до Сузгуна был во время Кучума цепью юрт придворных; что в Абалаке, например, было подмосковное Кучума и что на противном, луговом берегу, очень красивом зеленеющими угодьями и где паслись стада Двора (которого?) Кучумова, доныне видны Исторические Саусканские юрты и т.д. [3]. Не могу также не заметить: 1) Татарского камня, которой я с первого взгляда почел было куренем, известным в Горных заводах, где рубят дрова и жгут уголь; но напоследок увидел противное и даже вспомнил, что Югор-камень называется местопребыванием Кучума и что слово курень (ограда) Монгольское, которое кажется Г. Критик без нужды и не у места вводит в Татарский язык; 2) что Каспийское море называлось Гиранским не у Римлян, а у Греков и получило сие имя от древней Персидской столицы Гурган, от чего и вся Персия прослыла Ирканом, а потом Ираном; по-латыни же называется сие море Mare Caspium. 3) В угождение Г. Критику, оставляя свидетельство изданной мною Летописи и Есиповской, где Маметкул назван сыном Кучумовым, упомяну здесь по крайней мере о Грамоте Царя Феодора Иоанновича Кучуму 1597 года (см. Собр. Государ. Грамот, ч. II, стр. 133), в которой Маметкул именно назван Царевичем и племянником Кучума, что признает достоверным и г.Историограф наш (см. Историю Государ. Росс. Т.IX, стр.378) и чего кажется нельзя отрицать Г.Критику, потому более, что Грамота сия писана, в бытность самого Маметкула в Москве, о возврате коего оттуда Кучум настоял у Российского Двора. Теперь обращаюсь к Примечаниям Г.Критика, какими он одолжен своему суждению о Сибирской Летописи и своему путешествию кругом Тобольска: ибо он говорит, что «при объявлении об отпечатании сей Летописи, которой предшествовала в журналах (?) столь выгодная молва, он желал как бы осмотреться кругом Тобольска, дабы лучше воспользоваться чтением (?) похваляемой Летописи, объехал в разные приемы достопамятную часть правого берега реки Иртыша» [4]. При сей недоверчивости Г.Критика к Издателю Летописи Сибирской, выказывающейся, говоря его выражением, в начале II отделения его письма или примечаний, не почитаю я себе в обязанности дать ему отчет ни о времени и месте открытия изданной мною Летописи, ни о выводимых им недостатках в слоге Летописи, которые я ни исправлять, ни скрывать не имел никакого права [5]. Что же касается до исправления правописания в подлиннике и очевидных писцовых ошибок, то сия услужливость сделана мною не молча, как ему угодно было оказать; но с объяснением ее в предисловии и в одном из примечаний моих к Летописи, удостоенных от Г.Критика степенью средних, где в 16 примечании именно сказано, по каким причинам издателю нельзя было в печатании сохранить всей точности подлинника, относительно правописания. Теперь следуют приговоры Летописи Сибирской, сделанные Г. Критиком и мои объяснения. а) «Что она не возможные движения, не возможные по опыту и здравому смыслу, заключая в краткий момент времени, никак не может служить показательницею хронологических погрешностей, если бы они и были доказаны верною методою, а не per principum petitionis [6] в истории Миллера и Фишера». Для обнаружения всей несправедливости сего приговора стоит только повторить здесь неверную выписку, сделанную Г.Критиком из Летописи Сибирской, и подлинные слова Летописи. – Выписка Г.Критика: «В 1 сентября 1582–7090 года Строгановы отпустили Ермака и дружину его с Литвою, Немцами и проч., всех 840 человек в Сибирь против Салтана Сибирского, сделав на речке Кокуе городок того имени, через 25 поприщ перевезлись за волок на одну речку, с которой вышли на р. Туру, в Сибирскую страну; а в 9 день, по поражении каких-то городков и улусов Татарских доплыли по Type до устья Тавды». Слова Летописи Сибирской или Строгановской: «В лето 7090 Сентября в 1 день … Атаманы же и казаки идоша по Чусовой реке вверх до усть Серебряныя реки четыре дни, по Серебряной идоша два дни и дойдя Сибирския дороги, и тут городок земляной поставиша и назва его Ермаков Кокуй городок, и с того места перевезли 25 поприщ за волок, на реку рекомую Жаравли; и по той реце поидоша вниз и вошед на Туру реку: ту бе и Сибирская земля» (стр.18 и 19). «В лето 7090 сентября в 9 день, на памяте Богоотец Иакима и Анны, приидоша воины в ту Сибирскую землю без страсти и многие Татарские городки и улусы повоевали вниз по Type, и доидоша до Тавды реки в мужестве, и на усть той реки поимаше Татар» (стр. 26). Кто не видит, что 9 день Сентября относится в Летописи единственно только к пришествию Атаманов и казаков в Сибирскую землю на Туру-реку, что замечает и Г.Историограф наш (см.И.Г.Р., IХ, прим. 675); о завоевании же ими Татарских городков и улусов и о достижении Тавды реки упоминается здесь, как уже о последующих событиях: следственно решительный приговор, основанный Г.Критиком на сей его погрешности поддерживаемой per principum petitionis, разрушается сам собою без всяких требуемых им методических доказательств. Что же касается до пути завоевателей Сибири от Чусовой до Туры, совершенного ими по свидетельству сей Летописи в 9 дней, то кажется нет никаких достаточных причин того отвергать и следуя баснословию Ремезовской Летописи, принятому Миллером и Фишером, но столь ясно опороченному Г.Историографом нашим (см.И.Г.Р., IX, прим. 670), продолжить их путь без всякой надобности на гораздо большее время. б) «Что она за Югорским камнем, не зная ни имен урочищ, ни времени происшествий очевидно (мудрено видеть) избегает исторической части о завоевании Сибири, не избегнув неведения» [7]. После сего упрека Летописи Сибирской следовало бы ожидать от Г.Критика, что он дополнит ее недостатки, изъяснит, какие были известны во время Ермака за Югорским камнем урочища и когда какие происходили происшествия во время его похода (коих впрочем истинное время может быть малоизвестно было и самим завоевателям Сибири); но вместо того он с некоторым негодованием повторяет сказанное уже в Летописи, только другими словами и заключает: «кто не видит, что все повествование есть неправдивая выписка из Летописей (каких?), без внимания к событиям в Сибири и без всякого понятая о важности хронологии? Но приметить должно, она во владениях фамилии Строгановой является порядочной рассказчицей». Не так отзывается о Летописи Сибирской или Строгановской Г.Историограф наш, имевший пред собою подлинную оной рукопись и все другие до сих пор известные летописи и повествования о Сибири [8]. Он почитая ее (см. И.Г.Р., IX, примеч. 644) за достовернейшую всех иных и сочиненную около 1600 года, изъясняется об ней следующими словами: «Автор имел в руках своих грамоты Иоанновы, данные Строгановым, и пишет основательно, просто: буду называть сию, действительно Историческую повесть Строгановскою летописью». в) «Что она зная некоторые подробности на западной стороне Урала около Усолья и Чусовских городков, и явно ревнуя к пользе и чести фамилии Строгановой, обнаруживает и место и цель своего составления и 2) что странное заключение Летописи служит тому подтверждением» [9]. Ценя заслуги, оказанные Строгановыми содействием паче в покорении обширной и богатой Сибири, имевшей влияние на славу и могущество нашего отечества, нельзя быть равнодушным ко всему, что относится к чести сей знаменитой фамилии, но в Летописи Сибирской не доказывается ничем особенная наклонность Автора в пользу сей фамилии: ибо если он и говорит о заслугах, оказанных Строгановыми и сделанных им наградах с некоторою подробностию, то кажется потому только, что имел о том сведения более достоверные, нежели о делах Сибирских, о которых может быть не хотел говорить ничего по одним только догадкам, как то делали другие. Простодушное заключение Летописи также несколько не соответствует взыскательности Г.Критика и служит только к неоспоримому признанию ее древности: ибо Автор повествуя в Летописи о всем и даже приводя точные слова (см. Лет. Сиб., стр.23 и след.) не благоприятствующей Строгановым Грамоты Царя Иоанна Васильевича 7091 года, не упустил бы кажется сказать и о дальнейших последствиях в Сибири, если бы он об них знал. д) «Что слог, уклоняясь от повествовательного к смешному патетическому, показывает затейливость сочинителя, любующегося (?) своим велеречием и небрегущего о предметах сказание». Здесь Г. Критик в примечании своем указывает места в Летописи, особенно ему по слогу не понравившиеся, и основываясь на них, приписывает сочинение оной ученому Пыскорского монастыря монаху, называя между прочим содержащиеся в ней слова подарова, по воевали, голкнет и проч. малороссийскими, в чем однако же погрешает, сомневаясь при том, еще не переменены ли сии слова против подлинника (т.е. издателем – много чести!) [10]. к) «Что Летопись наконец не только сама по себе, но и по милости примечаний поставлена между трех противоречий неожиданных, в существенном вопросе времени. Если все сии примеры могут быть доказаны из чтения самой Летописи, если общество любителей Словесности не признает их за клеветы, то вопрос мой сам собою решится, а с тем вместе падет и неосновательный проект новизны по части Сибирской Истории» [11]. Не знаю, что побудило Г. Критика сказать в примечании на сей последний его приговор, будто бы я для сыскания лет от Рождества Христова, из летоисчисления от сотворения мира показанного в Летописи, без разбора вычитал одно только число 5508. Не подозревая в сем с его стороны никакого особенного намерения, думаю просто, что он не принял труда поверить слов своих на самом деле и по одному месту в Летописи сделал общее несправедливое заключение, ибо хотя при повествовании Летописи об отправлении Строгановыми Ермака с дружиною в Сибирь, как в важнейшей эпохе Сибирской Истории, я действительно против 7090 года Сентября 1 дня, поставил 1582 год от Рождества Христова, не от неправильного однако же чтения старинного нашего летоисчисления, или лучше сказать вычитания 5500 вместо 5509; но основываясь на Грамоте Царя Ивана Васильевича к Строгановым 7091 Ноября 16 дня о сем же самом предмете. Я не согласен с мнением Г.Критика, чтобы сия перемена могла быть противоречием в существе самого дела и послужить к умножению несовершенства Летописи, или к оправданию Миллера в его непростительном равнодушии к сказанной грамоте, приведенной им как бы мимоходом, не в своем месте и не с надлежащим вниманием (см. Лет. Сиб., гл. III, § 3). Впрочем я не почитаю нужным оправдывать замечаний и пояснений моих, приобщенных к Летописи, против невыгодного мнения об них Г.Критика, потому более, что они назначены мною для людей менее знакомых с Сибирью и не столь с обширными сведениями, но не могу оставить без замечания слова Г.Критика, что Издатель принимает Летопись за образцовую как для славы и блага отечества изданную. Слова сии употреблены были мною не в том смысле, какое им здесь придается (см. Лет. Сиб., стр. VIII) и при таком случае, который требует общего уважения. 16 Августа 1821. Г.Спасский.
Комментарии: ГАКК, ф.805, оп.1. ед.хр. 224, лл.7–14.
1.«Ответ...» написан Г.И. Спасским на замечания П.А. Словцова (1767–1843), историка, автора двухтомного «Исторического обозрения Сибири» (Т.1. СПб., 1838; Т.2. 1844), по поводу издания Строгановской летописи, введенной Спасским в научный оборот под названием «Летописи Сибирской». Источниковедческие наблюдения Словцова до сих пор сохраняют авторитет и считаются «первой в сибирской историографии научной критикой Строгановской исторической повести» (Мирзоев В.Г. Историография Сибири (домарксистский период). М., 1970. С. 172.) В архиве Спасского (ед.хр. 224, л.2) находится запрос от Санкт-Петербургского Вольного Общества любителей Российской Словесности от 2 августа 1821 г. за №573 с просьбой дать ответ на указанные замечания. С этим «Ответом...» Спасский выступил на заседании Общества 22 августа 1821 г. (См.: Базанов В.Г. Ученая республика. М-Л., 1964. C. 401). Полемика Спасского и Словцова вокруг «Летописи Сибирской» – интересный факт сибирского краеведения, важный для понимания регионального самосознания.
2.Летопись Сибирская, содержащая повествование о взятии Сибирския земли Pycскими, при Царе Иоанне Васильевиче Грозном; с кратким изложением предшествовавших оному событий. Издана с рукописи XVII века. СПб., 1821. Имя издателя – Г. Спасского указано в конце «Предисловия» на с. IX.
3.Сформулированные П.А. Словцовым замечания, относящиеся к изданию Спасского, позднее были включены им в «Письма из Сибири 1826 г.» (Словцов П.А. Письма из Сибири 1826 г. М., 1828; см. также новое издание: Словцов П.А. Письма из Сибири. Тюмень, 1999. Гл. XII. «Суждение о Сибирской летописи, 1821 года изданной». Далее ссылки на замечания Словцова приводятся по этому изданию.). В «Обозрении местном», предваряющем «Рассмотрение Сибирской летописи», Словцов писал: «Правый берег Иртыша в продолжение 30 верст, т.е. от Абалака до Сузгуна, был, по письменным сказкам, во время Кучума цепью придворных юрт. В Искере – пребывание самого хана, в Абалаке – подмосковное его, в Тобольске на Панином бугре – стойбище одной жены его, в Сузгуне – кочевье другой жены» ([с. 30).
4.Ср.: [Словцов П.А. Письма из Сибири. С. 30.
5.Здесь Спасский реагирует на скепсис своего оппонента по поводу таинственности обнаружения рукописи и своеобразия ее стиля, о чем Словцов писал: «Не касаясь тайны, какой г. издатель покрывает случай открытия Летописи, я хотел бы придержаться одного вопроса: стоит ли эта тетрадь имени Летопись?» ([с. 32); «…Слог, уклоняясь от повествовательного к смешному патетическому, показывает затейливость сочинителя, не заботящегося о предмете сказания» ([с. 33).
6.Per principum petitionis – через логическую ошибку, заключающуюся в том, что вывод делается из посылки, которая сама нуждается в доказательстве.
7.Ср.: [с. 32 «Писем из Сибири».
8.В предисловии к «Летописи Сибирской…» Спасский особо подчеркнул, что «достоинство сей рукописи признано и знаменитым нашим Историографом Н.М. Карамзиным, употребившим ее для 9 тома своей «Истории Государства Российского» (с.VIII). Внутри текста «Ответа…» Спасский дает ссылки на первое издание «Истории» Карамзина.
9.Ср.: [с. 33 «Писем из Сибири».
10.См. коммент. 5. Гипотезу об украинском влиянии на язык Строгановской летописи Словцов не включил в текст «Писем из Сибири».
11.Анализ хронологии летописи Словцов приводит на [с. 33-35 своих «Писем».
К очерку моей жизни и ученых трудов
Обер-бергмейстер 7 класса, кавалер орденов св. Владимира 4-й и св. Анны 3 степени, Григорий Спасский, Императорской Публичной Библиотеки почетный библиотекарь и С.Петербургской Академии наук корреспондент; член Обществ: Императорского Московского испытателей природы; С.Петербургского Любителей Наук, Словесности и Художеств, [2] Вольного общества любителей Российской словесности [3] и Минералогического и член Ученого Комитета при Горном кадетском корпусе. Родился в конце сентября 1783 года [4] Рязанской губернии в городе Егорьевске, первоначально обучался в Калининской семинарии; потом в числе вольноприходяших слушал Публичные лекции при Императорской Академии Наук и в Педагогическом институте [5]. С 1804 года по 1817 год, находясь на службе в Сибири согласно предписанных от Правительства поручений и на собственном иждивении объездил большую часть южной Сибири, в северной же по Оби достиг до Березовского и по Енисею до Туруханского, а в Восточной до Нижнеудинского округа. Во время сих наблюдений за климатом Сибири вследствие поручений, сделанных Академией Наук и Ученых обществ, а также и по собственной склонности, питаемой к достопримечательностям Сибири, занимался я поиском сведений по части Истории, Географии, Статистики, Древностей, филологии и проч.[6]. По возвращении в С.Петербург в 1818 года предпринял периодическое издание под названием «Сибирский вестник», который продолжался до 1825 года, сообщая в оном как собственные мои статьи о Сибири и сопредельных с нею странах по собственным преданиям, так и доставленные другими. С 1825 года, распространив предел сего издания, я прибавлением отделения Восточной Словесности и всякого рода сведений не только о Сибири, но и вообще об Азии, переименовал сие издание «Азиатским вестником», под каковым наименованием и доныне продолжается.
Между множеством статей и примечаний, собственно мне принадлежащих, нужно наименовать только следующие:
а) в «Сибирском вестнике». 1. Записки о Сибирских древностях, с 23 гравированными изображениями. 2. путешествия: на Тигирецкие белки [7]; по южным Алтайским горам; к ногайским калмыкам (с 4 видами). 3. Описание Сибирских народов, кочующих в верховье Енисея; киргиз-кайсаков; телеутов, или белых Калмыков; забайкальских тунгусов; бурятов и проч. (с 4-мя видами внутренности юрты и 4-мя киргизскими костюмами). 4. Обозрение Монголии (с 2 видами монгольских жилищ). 5. Известия о странствующем ботанике г. Кашкарове с принадлежащими к оному письмами Палласа и Фалька и примечаниями. 6. Новые известия о находимых в Сибири костях чужеземных животных. 7. Взгляды на Северную Сибирь. 8. Об искусственном напоении водою пашен (с 2-мя чертежами). 9. Рассмотрение книги под названием «Статистические обозрения Сибири». 10. Известия о Летописях Сибирских. 11. Повествование о Сибири. Перевод рукописи из Relatio de Sibiria [8]. 12. Описание Байкала (с картою Байкала). 13. История плаваний Расейцев из рек Сибирских в Ледовитое море, 14. Об употреблении письмен некоторого рода. 15. Исторические и Статистические записки о местах, лежащих при р. Амуре. 16. Письмо к Издателю «Отечественных записок» П.П.Свиньину по случаю предпринятого им путешествия по Сибири. б) В «Азиатском вестнике». 17. Новейшее описание Великой Бухарии. 18. Примечания на рецензию Абель Ремека против книжки De antiquis quibaedam sculpturis et inscriptionibus in Sibiria repertis, Gr. Spassky [9]. 19. Примечания на статью в Nou. ann. des Voyages о Российской духовной миссии в Пекине. 20. О древнем Христианском Историческом памятнике, открытом в Китае в 1625 г. (с изображением памятника). 21. Рассмотрение книг «Собрание путешествий к татарам» и «Путешествие Бергнема к калмыкам». 22. Замечания на статью «Московского телеграфа» «Статистико-финансовая картина Сибири в 1669-1700 гг.» 23. Поправки к описанию посольства Дервиша Мегмед Эфенди в СПбург 1754 года. 24. О древней Египетской гробнице, привезенной в СПбург в 1820 г. 25. О «Тысяче и одной ночи», арабских сказках. Сверх того: 1. Статьи и известия его, напечатанные в «Трудах СПб. Академии Наук», «Горном журнале», «Сыне Отечества» и других русских и иностранных периодических изданиях, 2. Издана с примечаниями «Летопись Сибирская», печат. в Типографии Департамента Народного Просвещения, 1822. 8. Напечатано 26 листов Географического и Статистического атласов Сибири и ее островов.
Комментарии: ГАКК. ф.805, оп.1. ед.хр.1, лл.4–6 об.
1.Время создания «Очерка...» устанавливается из записки, обращенной к М.Г. Александру Ивановичу (видимо, Красовскому) – 24 сентября 1827 г.. Назначение данного документа не совсем понятно: возможно, обращенный к цензору Петербургского цензурного комитета, этот «Очерк...» подводил итоги редакторской деятельности Спасского за 1818–1827 гг. и был своеобразной гарантией благонамеренности издателя «Азиатского вестника», который именно в 1827 г. прекратил своё существование. Текст имеет целый ряд черновых вариантов, которые приводим далее в примечаниях.
2.В.Н. Орлов указывает на то, что в рамках деятельности ВОЛСНХ Г.И.Спасский приступил к написанию романа «Пармен и София», преследуя цель «показать пороки людей, являющиеся в различных видах». Судя по всему, эта информация имеет отношение ко времени, предшествующему отъезду Спасского в Сибирь в 1804 г. (Орлов Вл.Н. Русские просветители 1790–1800-х годов. Изд. 2-е. М., 1953. С. 243.)
3.Об участии Спасского в деятельности Вольного общества свидетельствуют сохранившиеся в его архиве специальные приглашения, подписанные секретарем общества Андреем Никитиным, от 25 августа 1820 г. за № 758 (ед.хр. 224, л.1) и от 2 августа 1821 г. за № 573 (ед.хр. 224, л.2), в которых Спасский назван действительным членом общества.
4.В другом варианте «Очерка...» (л. 7) Спасский называет временем своего рождения 1784 г. («Родился в 1784 году ...»)
5.В некоторых источниках указывается, что Г.И. Спасский был «воспитанником Московского университета» (см., напр.: Пушкин и его современники. Материалы и исследования. Вып. IХ-Х. СПб., 1910. C. 181.; Черейcкий Л.А. Пушкин и его окружение. Л.,1975. С. 394.). На самом деле это не так. В черновом варианте «Очерка...» читаем: «Желание продолжить дальнейшее усовершенствование в науках побудило меня оставить звание, к которому я принадлежал по своему рождению и отправиться в Москву, где я старался определиться в Университет на казенное содержание; но так как там не успел снискать содействия покровителей моих князя П.А. Волконского и Д.В. Дружинина, я по недостаточному состоянию не мог учиться на своем иждивении, то отправился в С.Петербург. Здесь определен был на службу в Государственную Берг-Комиссию и в остающееся от оной время, сколь позволяли мои возможности и способности, со всем усердием предавался я сей дивной склонности моей к наукам... Существование тогда публичных лекций совершенно удовлетворяли» (лл. 7–7 об.).
6.В черновых вариантах Спасский рассказывает: «Будучи в Сибири с великим жаром, присущим молодости, я старался пользоваться всякими случаями к познанию сей страны обширной и объятию разно¬образными произведениями природы. Собранные мною сведения и может быть самое усердие к приобретению их ... обратили на меня внимание посланника в Китае Графа Ю.А. Головкина. Он в 1806 г. увидел меня в Красноярске и тогда же представил Государю Императору о причислении к посольству...» (лл. 8об. – 9).
7.Белки, бельцы (сиб.) – белогорье, снеговые горы. (Владимир Даль. Толковый словарь живого великорусского языка. T.1. М., 1989. С.154.)
8.Речь идет о сочинении жившего в Сибири в ссылке сербского политического деятеля и писателя Юрия Крижанича (Серблянина), созданном на латинском языке уже вне России в 1680 г. Г.И. Спасский издал это сочинение на русском языке: Повествование о Сибири. Латинская рукопись XVII столетия. СПб., 1822. В этом издании, как и в первопубликации (см.: Сибирский вестник. 1822. Кн. 1–4.) авторство Крижанича осталось издателю неизвестным, и рукопись “Historia de Sibiria…” была напечатана как анонимная.
9.«О некоторых древних статуях и надписях, найденных в Сибири» (лат.).
Сибирская тема в эпистолярии Г.И.Спасского
Эпистолярное наследие Г.И. Спасского представлено в его архиве достаточно полно. Оно состоит из следующих разделов: 1) письма Г.И. Спасского (56 адресатов); 2) письма Спасскому (около 70); 3) переписка (около 10). Среди адресатов издателя «Сибирского вестника» виднейшие русские историки, краеведы, литераторы, в том числе А.Х. Востоков, В.В. Дмитриев, А.Н. Оленин, А.А. Краевский, М.П. Погодин, О.И. Сенковский, М.М. Сперанский, А.Д. Чертков, А.С. Шишков и др. Хронологические рамки переписки (1804-1859) охватывают основные этапы журналистской и научной деятельности Спасского. Содержание писем отражает круг его интересов: увлечение в 1820-1830-е гг. историей, археологией и языкознанием Сибири, а в более поздний период – историей Причерноморья. Огромный массив собственных писем Спасского обусловлен тем, что он сохранял их черновики, поэтому многие из них представляют черновые наброски, отрывки.
Ниже представлена небольшая часть писем, связанных с сибирской тематикой, a еще точнее – с возникновением замысла и изданием «Сибирского вестника», публикацией и собиранием материалов по Сибири. Круг адресатов позволяет говорить о том, что издатель «Сибирского вестника» был в 1820-е годы своеобразным пропагандистом и популяризатором сибирской темы, обращая к ней внимание виднейших русских историков: Н.М. Карамзина, М.Т. Каченовского, Н.А. Полевого, а также представителей европейской культуры, о чем свидетельствует небольшое письмо А. Гумбольдта к Спасскому.
Письма к Н.М. Карамзину
I
Милостивый Государь Николай Михайлович! Имею честь препроводить 4 книжку «Сибирского Вестника» за нынешний год. Надеюсь, что вы изволили уже получить и все прочие книжки сего издания за 1818, 1819 и 1820 годы, которые мною в свое время были вам доставляемы. С великим удовольствием узнал я от Алексея Николаевича, [1] что принадлежащие мне летописи о покорении царств Казанского, Астраханского и Сибирского дошли до рук ваших [2]. Это было собственное мое желание; но я не имел случая лично вам их вручить. Лестно было для меня удостоиться тем, что есть сих летописей спасение: кажется, последняя из них заслуживает быть напечатана [3]. Но я не нахожу к тому другого способа как напечатать ее в своем издании отдельно от других статей. Мною ожидается еще присылка из Сибири летописи Черепановской [4]. Думаю в Тобольске есть список Ремезова [5] и другие какие-нибудь. Я имею у себя теперь, кроме других, материалы касательно Сибири: 1) Выписки, сделанные мною из архивных свитков в Томске и Кузнецке. В них содержатся разные известия о современных таких [нрзб.] и учреждениях, которые не раскрылись в Миллеровой истории Сибири. 2) Несколько писем и донесений к Петру Великому от Генерала Демидова, [6] начальствовавшего Сибирью Заводской. 3) Переписка Императрицы Екатерины II с Сибирским Губернатором Денисом Ивановичем Чичериным [7]. 4) Краткие показания о бывших как в Тобольске, так и во всех Сибирских городах и острогах с начала возникновения Сибирского государства воеводах и губернаторах, и кто именно и в каких годах был и кто какой город строил и что писано в Тобольских Архиерейских до 1798 и печатано в Тобольске 1792 года. Если вам угодно будет видеть все сии бумаги или некоторые из их я приятнейшим долгом почту их вам переслать. С истинным высокопочтением и свершенною преданностью имею честь быть Милостивый Государь Вашего Превосходительства. 19 мая 1820. С.П.бург.
Комментарии: ГАКК, ф. 805, оп.1, ед.хр. 234, лл. 1-2 об.
1.Имеется в виду А.Н. Оленин (1764–1843), археолог и историк, президент Академии художеств, директор Публичной библиотеки. В архиве Спасского сохранилась их переписка (ед.хр. 375), куда входит «Заметка о “Сибирском вестнике”», перекликающаяся с «Очерком моей жизни и ученых трудов».
2.О том, что эти летописи не только дошли до Карамзина, но и были использованы им в «Истории государства Российского», см. многочисленные ссылки самого Спасского в его «Ответе на замечания против Летописи Сибирской». Кроме того, в предисловии начатого им, но не оконченного труда «История завоевания Сибири Ермаком» Спасский вспоминает об этой своей услуге Карамзину. «Узнав в 1820 году, что Н.М. Карамзин занимается уже IX Томом Истории Государства Российского, я полагал, что этот Том будет заключать в себе и завоевание Сибири Ермаком, и что для соображений Историографа, не излишня была бы неизвестная ему дотоле, принадлежащая мне старинная Сибирская летопись. А.Н.Оленин по всегдашней готовности своей ко всяким пособиям в полезных трудах и по личному знакомству с Н.М. Карамзиным, охотно принял на себя доставление Летописи ему в Царское Село, где обыкновенно проводил он в то время каждое лето до глубокой осени. Когда вышел в свет IX Том, я увидел, что эта Летопись играет в нем важную роль. Она признана Историографом “достовернейшею всех иных и сочиненною около 1600 года”» (ед.хр. 65, лл. 2–2об.).
3.Речь идет о «Летописи Сибирской», изданной Г.И.Спасским с его примечаниями (СПб.,1821).
4.Имеется в виду летописный труд Ивана Леонтьевича Черепанова (1724-1795). Подробнее о Черепановской летописи (см.: русской литературы Сибири. Т.1. Новосибирск, 1982. С. 171–173.)
5.Речь идет об «Истории Сибирской» Семена Ульяновича Ремезова (1641 – после 1720), написанной около 1690 г.
6.Демидов Акинфий Никитич (1678–1745), управляющий Невьянскими заводами.
7.Чичерин Денис Иванович (1720–1785), сибирский губернатор.
II
Ваше Превосходительство, Милостивый Государь Николай Михайлович! Любовь к Отечеству и желание быть ему полезным своими трудами побудили меня предпринять путь в Сибирь, в сие отдаленное и обширное достояние России, чтобы обозреть, заметить и сказать своим соотечественникам, что там прекрасного, занимательного и полезного. Для достижения сей цели посвятил я, во время двенадцатилетнего в Сибири пребывания, все свои досуги и не щадил ни трудов, ни пожертвований. Главными предметами моих наблюдений были: красоты и богатство природы; разнообразность местонахождения; памятники древности; обитатели, нравы их и обыкновения; протяженность и проч. По возвращении в Санкт-петербург я решился собранные мною сведения о Сибири и странах с нею сопредельных сообщать публике в виде периодического издания под названием «Сибирский вестник», и с 1818 года беспрерывно его продолжаю. А как некоторые статьи сего «Вестника» по занимательности своих предметов сделались обширны и к ним надлежало приобщить многие рисунки, то я почел нужным выделить печатное в сем издании отдельно по роду их, так чтобы они могли быть соединены в особые книги. Таким образом из статей, напечатанных мною в течение трех текущих лет, составилось 9 книг и один атлас [1]. Имея честь представить сии книги и атлас Вашему Превосходительству, приемлю смелость покорнейше просить вас поднести оные Всемилостивейшей Государыне императрице Елизавете Алексеевне. Снисходительное воззрение Ея Имп. Вел. на сей плод постоянных трудов моих подает мне новые силы к неослабному их продолжению. С истинным высокопочтением и совершенною преданностию имею честь. Март 1821.
Комментарии: ГАКК, ф.805, оп.1, ед.хр. 234, лл. 3–4.
1.В «Заметке о “Сибирском вестнике”», написанной для А.Н. Оленина 31 октября 1824 г. (ед.хр. 215. лл. 1–1 об.), Спасский так раскрывал содержание этих книг: 1) Записки о Сибирских древностях, с атласом, состоящим из 23 гравированных изображений, 2) Древности и достопамятности Сибири, с новоизобретенным портретом Ермака и надписями, открытыми на реке Пышме. 3) Изображение обитателей Сибири, в 2 книжках, с гравированными изображениями внутренности юрты и 4 киргизских, костюмов. 4) Новейшие ученые и живописные путешествия по Сибири, кн. 1 и 2, с гравированными видами. 5) Собрание Исторических, Топографических и других сведений о Сибири и странах с нею сопредельных. Ч. 1,2,3 и 4 с картою Киргиз-Кайсацкой степи и грав. изображениями. 6) Горные известия, с 5 грав. изображениями. 7) Собрание сведений по части наук, искусств и ремесел, с 6 рисунками. 8) Отрывки и разные мелкие сочинения с картою похода Ермака, прежним портретом и изображением Ламайского Амулета. 9) Сочинения и переводы о Сибири, с 3 грав. изображениями. 10) История плаваний из рек Сибири в Ледовитое море.
Письмо к М.Т. Каченовскому
Милостивый Государь Михайло Трофимович!
Примите истинную благодарность мою за почтеннейшее письмо Ваше от 6 сего Августа, за полезный совет Ваш и одобрение моих занятий. – Все это лестно для меня и советом Вашим я не премину воспользоваться. Полученные мною атласы Сибирских Губерний и некоторые новые материалы заставили уже меня сделать несколько перемен в предварительном плане описания Сибири. – Что будет еще далее? Намерение Ваше издать Российскую Статистику тем должно быть приятнее, что мы по сей части и даже по Географии, очень мало имеем дельного. Охотно готов служить Вам сведениями о Сибири, если какие нужны будут для сего общеполезного труда Вашего. С будущего года я намерен Вестник свой прозвать Азиатским и несколько переиначить caмой план его. Я предполагаю сделать в нем только 4 отделения: 1) Науки и Искусства; 2) Путешествия; 3) Восточная Словесность; 4) Азиатские новости и Смесь. Если чрез этот план не приобрету никаких выгод, по крайней мере надеюсь иметь более свободы в помещении статей и менее надобности в бесполезных подразделениях; к тому же и книжек назначаю выдать в год только 12. Вестник свой назвать Азиатским я хотел еще на 1823 год, как сказано было и в объявлении, по совету М.М.Сперанского [2] принят план новый, приготовленный для Азиат. <cкого > Вест.<ника>, а название удержано прежнее. Одобрите ли Вы мое намерение. Хотя один из раздавателей знаменитости и славы, как справедливо Вы называете их, изъявил желание (в 1823 г.) видеть Сиб.<ирский> Вест.<ник> Азиатским, а другой Восточным, но желания их и советы для нас не принадлежащих к многочисленной свите их клиентов, большею частию имеют обратное значение. Слышно, что Булгарин и Греч будут издавать кроме теперешних своих журналов «Северную пчелу»; не знаю, верно ли это. Для сведения Вашего считаю не излишним сообщить Вам копию с письма Г.Клапрота [3], полученного мною в прошлом году. С нынешнею экспедицею хочу послать ему полный экземпляр «Сиб. Вестника» Он порядочно знает по-русски, выучивши его в бытность свою здешним Академиком. В заключение позволяю засвидетельствовать Вам совершенное почтение и преданность. Ваш Г.Спасский. 24 Авг. 1824.
Комментарии: ГАКК, ф.805, оп.1,ед.хр. 273, лл. 2-3об.
1.В архивной описи фамилия адресата не указана. Но очевидно, что речь идет о М.Т. Каченовском (1775–1842), профессоре Московского университета по русской истории, статистике, географии и русской словесности, критике и переводчике, издателе журнала «Вестник Европы» (1805–1807, 1811–1813,1815–1830). В архиве сохранился черновик еще одного письма к этому же адресату, где речь идет о нем как об издателе «Вестника Европы». Приводим его начало: «М.Г. Михайло Трофимович! Препровождаемое при сем объявление о подписке на “Сибирский вестник” 1822 года усерднейше прошу напечатать в “Вестнике Европы” нынешнего года» (ед.хр. 273, л.1).
2.Михаил Михайлович Сперанский (1772–1839), гос. деятель, в 1819–1821 гг. был генерал-губернатором Сибири. Ниже см. переписку Спасского со Сперанским по поводу издания «Сибирского вестника».
3.Генрих Юлий Клапрот (1783–1835), ориенталист и путешественник, член СПб Академии Наук. В архиве Спасского сохранилось письмо Клапрота к нему от 1829 г. (ед.хр. 300).
Письмо к П.А. Словцову
8 февраля 1825. Г. Титулярный Советник Калашников [1], урожденец Иркутский, доставил мне по направлению Вашему, любопытное произведение Ваше под названием «Несколько Сибирских страниц, писанных в 1809 и 1810 г.» для читателей издаваемого мною журнала [2]. Принимая столь лестный подарок Ваш, знак особенного Вашего ко мне внимания, я почитаю долгом принести Вам совершенную за то благодарность. Желая доставить удовольствие Публике скорейшим сообщением занимательного произведения Вашего, я приступил уже к печатанию оного во 2 книжке «Азиатского вестника». Смею ожидать снисхождения Вашего к некоторым переменам, сделанным большею частью со старания Г.Цензора, и на маленькие со стороны моей замечания. На все это Г.Калашников, по воле Вашей, дал мне право, не дозволив только поставить Вашего имени, хотя это для меня было очень приятно. Не знаю, доходит ли до рук Ваших «Сибирский вестник», который несколько лет отправляется Вам чрез здешнюю Газетную экспедицию с адресом в Тобольске, равно как и «Азиатский вестник». В заключение позвольте надеяться, что Вы не откажете в будущее время украшать мой Вестник Вашими трудами и меня как приятными статьями, так и перепискою. С искренним почтением и преданностью имею честь быть Г.Спасский.
Комментарии: ГАКК, ф.805, оп.1, ед.хр. 255, лл. 1-1об.
1.Иван Тимофеевич Калашников (1797-1863), будущий исторический романист, «сибирский Купер», автор романов «Дочь купца Жолобова» (1831), «Камчадалка» (1833).
2.Речь идет о цикле статей Словцова под общим названием «Письма из Сибири», публиковавшихся в номерах «Азиатского вестника» за 1825 г. Живший в Тобольске Словцов и раньше связывался со Спасским через Калашникова. В архиве И.Т. Калашникова (отдел рукописей ИРЛИ РАН, ф.120) сохранилась подборка писем Словцова, в одном из которых, датированном 19 марта 1824 г., историк обращается к своему адресату с просьбой: «Уральские записки прошу вас отдать в Сиб.<ирский> вестник, или просто оставить в своих бумагах на память обо мне» (ед.хр. 101, л. 40об.).
Отрывок из письма к Н.А. Полевому
10 февраля [2] М.Г. Николай Алексеевич! Примите благодарность мою за внимание ко мне, изъявленное в письме Вашем, и сверх того за прекрасный подарок Ваш. Желаю от всего сердца, чтобы усердие Ваше в пользу наук не ослабевало и чтобы существование Вашего «Телеграфа» продолжалось на многие годы, о чем говорит успех уже и 3 частей. Благодарю Вас за комплимент «Сибирскому вестнику». Признаюсь я: издательство не совсем мне давалось, особенно в 1818 годе, которого любопытные статьи обезображены по милости худой Типографии многими опечатками, а кроме того в первой части поправками некоторого В.В. Дмитриева [3], навязавшегося ко мне товарищем и занимавшегося к счастию и несчастию изданием только этой одной книжки. Желательно, чтобы «Азиатский вестник» был лучше и счастливее своего предшественника. <…>
Комментарии: ГАКК, ф.805, оп.1., ед.хр. 255, лл. 2-2об.
1.Хотя черновик этого письма вшит в тетрадь с письмами к П.А. Словцову, очевидно, что оно адресовано Николаю Алексеевичу Полевому (1796-1846), писателю, историку, редактору журнала «Московский телеграф» (1825-1834), уроженцу Иркутска, много сделавшему для становления литературной критики Сибири.
2.Дата «10 февраля» может быть с полным основанием отнесена к 1825 г., ибо речь идет о первом годе издания журнала «Московский телеграф».
3.Речь идет о Василии Васильевиче Дмитриеве (1777-1820), издателе журнала «Ореады» (1809); с 1818 г. сотруднике «Сибирского вестника». О взаимоотношениях Г.И. Спасского и В.В. Дмитриева см. в примечаниях к письмам В.В. Дмитриева.
Письма В.В. Дмитриева
I
Тобольск, Июля 30, 1806 [2] Любезнейший Григорий Иванович. Не знаю получили ли вы письмо мое писанное в ответ на последнее ваше письмо. Оно было писано пред сменою Селифонтова; по чему и не просил я Бакулина [3] / по совету Ф:Ж. о вашей просьбе – со временем и без него обойтись, думаю я, можно. Он худой, изменчивый человек – ну словом Сибиряк. Но и вы опять замолчали а по какой причине, Бог вас знает. – Писали – много заняты – написать несколько строк к другу, ей, ей не последнее занятие. Такие письма почитаю я памятниками сердечным чувствам нашим. По крайней мере я так думаю, когда пишу к милым – и оныя для меня драгоценнее каких-нибудь фантастических произведений пера Словесности, – а по себе и о вас заключаю. Поздравьте меня, дорогой друг мой! Судьба решена. – Теперь я не один. Увенчана любовь непорочная. – Долго, долго тлела искра пламени сего в груди моей – теперь падаю на колена пред Всевышним – благодарю Его со слезою… Когда-нибудь мы увидимся и вы, как друг, рассмотрите, оправдаете выбор мой – Два месяца ношу уже я приятное имя Супруга – Мило любить и быть любиму на основании Добродетели и соблюдения общих законов. Теперь настало время и моей деятельности. Все выходит для меня должность, приятная обязанность. В доказательство сообщаю вам другу моему, начатое и пущенное в действие мое намерение. С нового 807-го года буду я издавать Журнал Ореады, издание периодическое otio et musis посвященное [4]. Помещаю в оный все мои упражнения по части Словесности и плод моего путешествия. Материи поместятся следующие: 1-е исторические повести из Отечественных событий. Читая Историю России, многими пленен был до восхищения местами и жалел, что оные оставались в обыкновенной монотонии нашего российского исторического слога – Для воспламенения духа патриотического и многих сердечных чувств они требуют Кисти Красноречия [5]. 2-е Тоны лиры моей и естли будет угодно друзей моих. 3-е Эхо современных происшествий, статья скромной критики. Живя в таком отдалении нельзя нам быть очевидцами многого важного и интересного, а временами и Стран <…> [6] Чудного. Но выводить причины из последствий, последствия из причин и делать свои нито замечания здравого и непристрастного разума все же можем. Вот почему является тут статья Эхо современности. 4-е Ескизы величественных картин, снятых мною с диких мест отечества моего. Сим оканчиваться будет каждый месяц моего Журнала, содержащего в себе 12 книжек. Теперь останавливает меня только отзыв Общества. Я писал в оное и хочу чрез него начать издание [7]. Гораздо лучше, вернее и спокойнее. – Здесь нет ни цензуры, ни типографии, да и какая была бы исправность – а естли оно возьмет на себя – собственная его в том выгода – то мне останется только успевать заблаговременно пересылать манускрипты. – Ета мысль родилась и переменила план мой по выходе Рейналя из перевода – Вы знаете, что я делал предложение перевести бессмертного сего автора обществом [8] – но он уже переводился – теперь выходит и по именному повелению [нрзб.] Все великое доказывающее неустрашимый филозофический дух Автора выпущено – я делаю и ныне сравнения с оригиналом – после пробежал красоты диких мест отечества моего – и многое должен был со слезою оставить у себя в манускрипте – Нет – не хотят открывать еще истину русскому народу. Жаль и больно. Мы в ожидании нового Генерал Губернатора и Губернатора. Редкий, добрый Гермес переведен в Пермь. – Архиерей наш Антоний умный, очень умный человек, с которым наконец сделал я ученую связь и от которого поручен мне перевод Боссюетовых надгробных слов – редкость красноречия – переведен в Ярославль [9]. Мне жаль его. В доме Губернатора нашел я незабвенное дружество – в Архиерее любимца муз – теперь пусто – скучно – все пахнет новостями – но к лучшему ли? Буду писать к вам – теперь-то скажу, что я не жилец более в Сибири хитрой, лукавой. Не забывайте меня. Любите меня так же, как я вас. Прощайте, будьте щастливы. Моя Каролина Федоровна, не зная вас лично, но судя об вас по другу своему, того же желает вам душевно. У нас одно стало сердце у обоих – прощайте. Ваш друг Дмитриев P.S. Получили ли Вы патент от общества?
Комментарии: ГАКК, ф.805, оп.1., ед.хр. 293. лл. 16–17.
1.Собрание писем В.В. Дмитриева (1777–1820), поэта, члена Вольного общества любителей словесности, наук и художеств, находившегося на службе в Тобольске с 1802 по 1807 г., является по объему одним из наиболее значительных в архиве Спасского. Их переписка велась с перерывами с 1804 по 1818 г. и отразила процесс формирования (а затем и реализации) замысла первого «сибирского» журнала. «Сибирскому вестнику» предшествовал частично осуществленный проект Дмитриева «Ореады», который должен был содержать в себе материалы историко-краеведческого характера («картины», «снятые» с «диких мест отечества»). Не случайно, что к организации первого подлинно сибиреведческого издания «Сибирский вестник» Спасским позднее был привлечен именно Дмитриев – при всей нелицеприятности оценок последнего.
2.Справа от этой даты помещена запись Спасского: «Получ.<ено> Августа в 1807 в Бийске».
3.В 1806 г. прежний генерал-губернатор И.О. Селифонтов, исполнявший эту должность с 1803 г., был заменен И.Б. Пестелем. Бакулин – секретарь губернатора Селифонтова.
4.Единственный выпуск «Ореад» появился только в 1809 г.
5.Дмитриев рассуждает здесь о стилистических принципах своего издания. По существу, именно концептуальные расхождения в этой области приведут к конфликту Спасского и Дмитриева, а затем к прекращению их совместной работы по изданию «Сибирского вестника». См. выше характеристику Дмитриева в письме Спасского к Н.А. Полевому. См также отзыв Спасского о своем бывшем компаньоне на страницах «Сибирского вестника», где Дмитриев обвиняется в пристрастии к выспреннему «слогу, слишком изысканному и отзывающемуся пиитическою прозою» (Сибирский вестник. 1824. Кн. 19–24. С. 115.). Очевидно, изначально настроенный более академично, Спасский не симпатизировал беллетристическому стилю письма своего давнего сотрудника.
6.В этом месте страница письма оборвана.
7.Проект Дмитриева заслужил одобрение со стороны президента и членов Вольного общества, что отражено в протоколе от 25 августа 1806 г. См.: Поэты-радищевцы. Библиотека поэта (большая серия). 2-е изд. Л., 1979. С. 283.
8.Рейналь Гийом Томас Франсуа (1713–1796) – деятель французского Просвещения. Дмитриевым был задуман перевод «Истории обеих Индий» Рейналя.
9.О ком здесь идет речь, установить не удалось. Боссюэ Жак Бенинь (1627-1704) – французский церковный писатель. «Надгробные речи» были написаны им в 1669 г.
II
Милостивый Государь Григорий Иванович! [1] Прошу вас всепокорно принять на себя труд предложить любителям просвещения отправленной при сем за подписанием самого Автора лист на получение журнала его [2]. – Всякой может своею рукою написать в изображенных графах и число экземпляров – и вносимые деньги, которые, по собрании прошу чрез почту доставить ко мне; – и лист сей с именами желающих пользоваться произведением пера моего прислать в то же время обратно, дабы я по оному в полноте и заблаговременно мог выполнить желание любителей приятного и полезного чтения. – Всегдашнее ваше благорасположение уверяет меня, что Вы комиссиею сею одолжить не отречетесь с истинным почитанием пребывающего вашего всепокорного слугу Василья Дмитриева Сентября 10-го дня 1806 года Тобольск Не дивитесь суриозности письма сего так водится при доверенностях – На будущей почте много нового писать буду к другу моему. – Виделись ли с Г-м Белявским. – Отрекомендуйтесь Генерал Губернатору – он человек очень, очень хороший – любит науки. – Спешу пожелать вам любезнейший всего, всего прекрасного в жизни, кончить прочие отправления. Жена моя вам кланяется. – Вы молчите, ничего ко мне не пишете – стыдно.
Комментарии: ГАКК, ф.805, оп.1., ед.хр. 293. лл. 18–18об.
1.Справа помета Спасского: «Получ.<ено> Августа 6-го 1807 в Бийске».
2.Дмитриевым был послан подписной лист на «Ореады». Спасский выполнил его просьбу и уведомил своих наиболее просвещенных знакомых о выходе нового журнала. Об этом мы можем судить по письму П.К. Фролова Спасскому от 26 октября 1807 г.: «Я узнал от Мокей Иван<овича>: о подписке на новый журнал, в котором будут содержаться известия о Сибири. Мы бывши жителями ея, не много по сих пор знаем об ней. Итак етот журнал, без сумнения, есть одна из вещей, нужных для Сибиряка, любящего свою родину! Прошу вас, Милостивый государь, обязать меня вашим уведомлением о способах достать сей журнал» (ед.хр. 342, л. 3. О П.К. Фролове, чиновнике канцелярии Колывано-Воскресенских заводов и их будущем начальнике, знатоке сибирской истории и собирателе древностей см.: Рафиенко Л.С. П.К. Фролов и Барнаульский музей ведомства Кабинета // Краеведческие записки. Вып. 3. Барнаул, 1999. С. 7-13). Нетрудно заметить, что новое издание было отрекомендовано Спасским как сибиреведческое. В свое время письмо Фролова было неверно интерпретировано Б. Смирновым как свидетельство о собственных планах Спасского издавать журнал о Сибири (см. Смирнов Б. Григорий Иванович Спасский. С. 114.) Однако нет сомнений, что Фролов имеет в виду именно «Ореады». Просьбу Дмитриева и письмо Фролова Б. Смирнов никак не соотносил, в то время как между ними есть связь. Послание Дмитриева путешествовало по Сибири около года и попало в руки к адресату с сильным опозданием (см. начало следующего письма), что, однако, не помешало Спасскому распространить сведения об «Ореадах». Заинтересованным откликом на них как раз и стало письмо Фролова.
III
Тобольск. Мая 13-го 1807 года Любезный друг! Письмо ваше получил я. Признаюсь, что оскорбленная молчанием дружба плакала довольно много искав причины, которая отвлекла бы сердце незабвенного мною Григорья Ивановича. – Но вы извиняетесь – приводите доказательства – знаете мое сердце – прощаю. Все забыто. Опять прижимаю к той груди, которая посвящена неразрывным союзам. – Вы жалуетесь на медленный ответ мой – Неправда; – Три письма мои пропали без вести, ибо нет на них никакой отповеди. – Все же ето произошло от того, что вы, друг мой, меня не уведомили о переезде в Бийск. – Письма надписаны были в Красноярск. Любезный! Поздравляю вас и радуюсь. Будьте так же щастливы в перемене вашей жизни, как я в своей. Что может быть милее доброй и чувствительной Жены. Любите ее и она вас любить будет. – Сегодня торжественный день моей жизни. 13-го Мая годовой мой праздник; – день, в который восприял я новый вид, образ чувств и мыслей. – Благодарим Бога за Его обо мне промыслы – и какая картина открывается глазам моим в минуту благодарственныя моей молитвы. – Уже я не один стоял на коленях – Друг души моей подле меня – а под ея сердцем такое существо, такое творение, которого назвать не умею, но люблю. Есть что-то особливое, несравненное с видимыми живыми творениями. – Желаю, милый мой, чтобы вы поверили истинну строк сих в будущем октябре; – чтобы я мог поздравить вас более нежели с именем Супруга. – вот сокровище – вот Истинное наше богатство. Ничто не пропадает, чему мы научились, ничто не пропадает, что мы ни собрали. – При нас все останется или в нашем подобии. – Вот в чем торжество науки и чувствований! – вот, в чем непрерывная цепь совершенств их. Вы живете, Григорий Иванович, в таком краю, который требует тщательных наблюдений. Словари ваши азиатской Словесности будут полезны любителям Древности. Мы должны и обязаны по части нас соединяющей, по обществу дать ответ в проведенном нами толь большом времени. И кажется, что части Историческая Древностей и Естественная ваши; а политическая и нравственная мною относительно дикой Сибири будут обработаны [1]. Из корреспонденции вашей со мною довольно ясно видел я, как усердно занимались вы первым. Последния же две занимали меня всесовершенно в течение пяти лет сего моего здесь пребывания. – Радуюсь любезнейший, что вы познакомились с Потоцким [2]. Меценаты необходимы для патриотизма. Вам он может быть очень полезен, как и мне граф Головкин [3]. Соединив же силы их, – достигнем одной цели. Потоцкого я не застал в Тобольске, а с графом был и буду знаком.
Друг мой! Вы знаете, думаю о начале Журнала моего на нынешний 1807-й год под названием Ореады с Епиграфом о котором писал я к вам в Красноярск. Общество получило от меня многия манускрипты для первых номеров года – отдали их цензуре – и писало ко мне чрез президента о мнениях цензоров – вот их определения. «Ореады Периодическое издание Дмитриева есть один из лучших Журналов, выходивших доселе в России». – Признаюсь, ето меня польстило. – Но не бывши самому в Петербурге трудно отпечатать так, как хочется Ореады. – вот почему, друг мой, письмо сие получите вы от меня из Тобольска последнее. Все готово к отъезду моему и с женою, которую взаимно вам рекомендую и прошу познакомить с милою вашею супругою. – Около 20-го числа сего месяца пущусь я непременно в Петербург; – и вы не адресуйте ко мне более писем на Тобольск, а пишите прямо в Петербург. Хотя в конверте на имя Ивана Мартыновича Борна [4] – по приезде же туда пришлю к вам адрес на мое имя. Намерение мое было ехать из Сибири еще в Сентябре; в отставку вышел из штата Правленческого – или сбросил предосудительные для меня оковы службы сей. Не ранее Декабря стало ехать прежде было нельзя. Зимой не люблю – итак еду в любимом месяце жизни моей мае. Пишите ко мне друг мой все подробно – откровенно – надейтесь на меня, как на родного во всем, что вам только будет нужно в столице. Дружба требует откровенности. – Непростительно было бы, если бы не сказал я вам всех последствий, какие влечет за собой здесь в родственном кругу отъезд мой. – Куткин – родной, для которого пожертвовал я лучшим моим временем, выполняя цель общественную, споспешествуя занятиям человеческим, чрез образование детей его, хотел, что<бы> все был я учителем до собственной седины моей, и из того единственно, что я не остаюсь более здесь обратил во зло все добро ему сделанное [5]. – Но друг мой, у меня теперь фамилия: мать, жена, отец, два брата, две сестры девушки, бедные требуют помощи – почитающие одного меня своим, как говорится на Руси, кормильцем – не должен ли я променять одно на другое? Но я, простив его как невежу и егоиста, как хитреца, носившего пять лет на себе маску – не хочу и знать его – недостойный отец хороших детей – он причина будущего их со временем нещастия. – Вот, милой мой, как на людей можно надеяться. Трудись от сердца – желай истинной пользы. Люби – и после все ето лопнет как мыльный пузырь. – Ныне в Тобольске губернатор Господин Корнилов, [6] известный патриот – редкой души, чувств и усердия к отечеству человек. Со временем от его наблюдений, его проницательности и ума Сибирь много добра получит – он очень любит просвещение. Ваш друг Дмитриев
Комментарии: ГАКК, ф.805, оп.1., ед.хр. 293. лл. 19–20об.
1.По-видимому, речь идет об отчетах Дмитриева и Спасского в ВОЛСНХ.
2.Потоцкий Иван (Ян) Осипович (1761–1815) – писатель, историк, путешественник, начальник отряда ученых при посольстве Ю.А. Головкина.
3.Головкин Юрий Александрович (1767–1846) – русский дипломат, 17 февраля 1805 г. назначен чрезвычайным послом в Китай.
4.И.М. Борн (1778–1851) – инициатор ВОЛСНХ, в 1803-1805 гг. президент общества.
5.Некоторые сведения о статском советнике и предпринимателе Ф.Т. Куткине см.: Словцов П.А. Прогулки вокруг Тобольска в 1830 г. М., 1834. С. 99. (глава «Развалины куткинской заимки», С. 97–100). Щеглов И.В. Хронологический перечень важнейших данных из истории Сибири. 1032–1882. Сургут, 1993. С. 228.; История Сибири с древнейших времен до наших дней. Т.2. Л., 1968. С. 404.
6.Алексей Михайлович Корнилов (1764–1844) – с 1800 по 1807 гг. губернатор иркутский, затем тобольский, автор книги «Замечания о Сибири» (СПб., 1828). В этом издании фамилия автора изменена, на титульном листе он назван А.М. Карниловым. А.Н. Пыпин объяснил путаницу с фамилией сибирского губернатора и сенатора А.М. Корнилова следующим образом: «Этот Карнилов был, разумеется, Корнилов, но он изменил написание своей фамилии, вероятно, по нередкой тогда и после моде переиначивать правописание, чтобы отличить свое высокопоставленное имя от каких-нибудь простых Корниловых» (Пыпин А.Н. История русской этнографии. Т.IV. Белоруссия и Сибирь. СПб., 1892. С. 359. Примеч. 2.).
IV
Апреля 4-го Село Петрищево [1] Любезнейший и почтенный друг Григорий Иванович! Письмо ваше от 11-го марта с 1-ю частию Сибирского Вестника получил я исправно 29-го. Отвечать ранее не мог, потому что распутица, а надобно ездить самому в город для приема посылок – Впредь адресуйте с посылкою так. Его высокоб.<лагородию> Дмитрию Николаевичу Козлову в гор. Старицу или в селе Петрищеве, а вас прошу доставить Е.б.В.В.Д. ето все равно; ибо от него дана доверенность и не может быть остановки – Простые же письма адресуйте по-прежнему. Письмо ваше, почтенный мой, столько содержит материй, что я должен на всякую статью обстоятельно отвечать. 1. Вы желаете мне и жене моей от чистого сердца всякого блага и проч. Любезнейший! Я уверен в сем потому, что естли Бог поможет, то на самом деле покажу вам, сколько всегда любил и люблю вас. Вы знакомы мне не первый год следовательно ни я в вас, ни вы во мне со стороны душевных, истинно дружеских расположений сомневаться не должны. – Иначе дружба и приязнь были бы пустыми словами. Итак благодарю вас за сие и почтенную Пелагею Арсентьевну [2]; благодарит за то же жена моя и птенец мой Саша и желаем вам милые и незабвенные взаимно, чтоб вы были истинно – истинно благополучны. 2. Жалуетесь на скорый отъезд мой. Ето правда я виноват – но естли бы вы знали все обстоятельства – то верно разсудя меня простили – так как и другие мои приятели, которые давно сие сделали и пишут ко мне сами. – Но спешу на почту за распутицей другой раз пространнее сие объясню. 3. О выходе в свет Сибирского вестника и о трудностях, как бывших, так и предстоящих. Что 1-я часть вышла я весьма рад – но взяли ли вы предосторожность и публиковали ли, что переменили Восточный на Сибирский [3] – ето весьма важно и почему не поставили или восточный – потому что подписка объявлена была на последний, да и билеты раздаваемы были на оный. Ето вам надобно как-нибудь править – Трудности же, в коих вы меня обвиняете, надеюсь что минуют, естли только вы будете со мною согласны. Сила только в том, чтобы части в свои четверти года выходили. – Еще вы меня обидели, что под первою Главнейшею Статью не поставили моего имени. Ето также надлежит поправить или предварительно упомянуть во 2-й части чья она [4]. – Отпечатана 1-я часть хорошо – нехорошо отпечатаны только рисунки. 4. Предлагаете мне сообщить вам буду ли присылать мои произведения и на каком основании. Вот вам, любезный мой! положительный мой ответ. 1. Присылать к вам сочинения касательно Сибири буду – естли имя мое хотя со 2-й части упомянете. – Ето можно, да и 1-й стоит перепечатать только обертку. 2-е убытки все взять нам пополам, а в выгодах я довольствуюсь 3-ю частию. – 3-е Когда пришлете мне верный и точный щет – как все пошло. 4-е Что назначаете для 2-й части – Пусть выйдет она и в мае – нехудо естли бы вы предварительно присылали мне и свои для будущих частей – дабы сровнял штиль. – Почта исправна и остановки не будет – разницы выдет (так – А.Я., К.А.) не более 10-ти дней. Как бы то ни было, только вы все вышлите ко мне хотя бы 10 екземпляров – ибо со многими богатыми дворянами познакомился и они охотно возьмут только екземпляры были бы получше. Картину Сибири я продолжаю – только покорение кончу во 2-й а в последующих на величество и красоты ея – Для смеси материалы у меня есть и на все части станет. – Вот вам друг мой мой ответ. Я так спешу, что ничего здесь не успеваю написать о билетах – перерою бумаги – Скажу и о тех, о коих вы упоминаете. Скорый мой отъезд небольшому замешательству сему против воли моей причиною. Теперь я спокойнее, досадно только то, что я вам моему любезному навлек неприятности – да простите меня. Еще прошу вас, скажите откровенно не нужно ли будет подкрепление в деньгах для 2-й части – в мае месяце я получу – так и могу в сем участвовать. – Пожалуйте будьте благополучны – в ожидании ответа вашего остаюсь душевно вам преданный Василий Дмитриев P.S. Скажу вам дружески, что многие, между прочим Алексей Михайлович Корнилов [5], которые читали уже Картину мою в рукописи недовольны, что она без имени. – Но вы поправите, как в 1-й, так и 2-й части, равно и название Восточного вестника оправдать должно Сибирским, т.е. сказать Сибирский или Восточный.
Комментарии: ГАКК, ф.805, оп.1., ед.хр. 293. лл. 22-23.
1.Первый номер «Сибирского вестника» вышел в начале 1818 г. Именно в этом году было написано данное письмо, датированное самим автором только числом и месяцем. Судя по интонациям письма, ему предшествовала серьезная размолвка компаньонов. См.: Смирнов Б. Григорий Иванович Спасский. С. 114.
2.Жена Спасского, «Пелагея Арсеньева обер-офицерская дочь», как сказано о ней в формулярном списке ученого (ед.хр. 2, л. 2).
3.В письмах Дмитриева сохранился подписной билет «на получение Восточного Вестника в четырех частях» (ед.хр. 293, л. 22 а.).
4.Речь идет о статье Дмитриева «Картина Сибири» (Сибирский вестник. 1818. Ч. 1. С. 1-42.), открывавшей собой первый выпуск журнала. Во втором номере Спасский укажет на авторство Дмитриева следующим образом: «Картина Сибири, помещенная в начале первой части Сибирского Вестника, сообщена Издателю В. Дмитриевым. Продолжение сей статьи было обещано, но не доставлено» (Сибирский вестник. 1818. Ч. 2. С. 2.).
5.См. примеч. 6 к предыдущему письму.
Переписка с М.М. Сперанским
I
Ваше Превосходительство Милостивый Государь Михайло Михайлович Имею честь представить Вашему Превосходительству четыре части Сибирского Вестника, изданных мною в 1818 году; вслед же за сим получить изволите две части сего издания, вышедшие в свет в нынешнем году. Счастливым себя почту, если Сибирский Вестник удостоится вашего внимания и я под милостивым вашим покровительством неослабно могу издавать его. Не скрою от Вашего Превосходительства как лестно для меня одно уже то, что труды мои будут вам известны, как такому Начальнику Сибирского края, от прозорливости коего не укроется, без сомнения, ничто могущее споспешествовать благосостоянию сей отдаленной страны, достойной процветать во всех отношениях. С глубочайшим высокопочтением и преданностию имею честь быть Милостивый Государь Вашего Превосходительства Мая 1819. Санкт-петербург
Комментарии: ГАКК, ф.805, оп.1., ед.хр. 382. лл. 1-1об.
1.В архиве Спасского имеется 5 его писем к М.М. Сперанскому, а также одно ответное письмо последнего. Все они публикуются здесь. Переписка Г.И. Спасского с М.М. Сперанским относится к 1819-1822 гг. Издатель «Сибирского вестника», только что начавший реализовывать свой проект, нуждался в идейной, а со временем и материальной поддержке могущественного сибирского губернатора и видного государственного деятеля эпохи. Поэтому большая часть публикуемых писем посвящена «продвижению» журнала в высшие круги читающей публики, ознакомлению с ним императора, а также проблеме финансового выживания «Сибирского вестника».
II
Ваше Превосходительство, Милостивый Государь Михайло Михайлович! С чувствованием глубочайшей благодарности я имел честь получить 15 сего июля почтеннейшее письмо Вашего Пре<восходитель>ства от 1 минувшего Июня [1]. Лестно для меня милостивое Ваше внимание к посильным трудам моим и одобрение к дальнейшему их продолжению. Я буду стараться заслужить сию оказанную мне Вами честь. При сем случае почитаю довести до сведения В<ашего> П<ревосходитель>ства, что сколько внимания благомыслящих соотечественников к издаваемому мною Сибирскому Вестнику, не менее того выгодные отзывы об нем некоторых наших и иностранных Журналов и душевные чувствования мои благоговения и признательности Государю Императору, произвели во мне смелость некоторые напечатанные в нем статьи, коих оглавления приобщаемы были к VII нынешнего года части представить князю Александру Николаевичу [2] для поднесения Его Величеству. – Оне препровождены были от меня для рассмотрения в Ученый Комитет Главного Правления Училищ и сим последним признаны того достойными; но по множеству других дел Его сиятельство не имел еще времени их представить на Высочайшее благоусмотрение. Таковые уважения подкрепили мое издание и я решился обличить его в ежемесячное как более удовлетворительное для публики. По сему новому плану могут иметь в нем место не только разные статьи от [нрзб.] древностях и нынешнему состоянию Сибири и сопредельных с нею мест; но и всякие известия о полезных учреждениях в Сибири, о происшествиях, о добродетельных подвигах и проч. Ваше П<ревосходитель>ство изволили бы обязать меня высочайшею благодарностию, если бы приказать соблаговолили доставлять для помещения в Сибирский вестник некоторые из таковых известий. Оне послужили бы лучшим для него украшением и к совершенному удовольствию публики [3]. С истинным высокопочитанием и преданностию имею честь быть Милостивый Государь Вашего Превосходительства Санкт-петербург 19 Июля 1820.
Комментарии: ГАКК, ф.805, оп.1., ед.хр. 382. лл. 2–3.
1.См. настоящую публикацию, письмо XV.
2.Министр духовных дел и народного просвещения А.Н. Голицын (1773–1844).
3.М.М. Сперанский откликнулся на эту просьбу Спасского: из своего собрания связанных с Сибирью документов он отослал Спасскому для публикации в «Сибирском вестнике» ряд ценных материалов. В номерах журнала за 1822–1823 гг. они и были напечатаны. Подробнее см.: Чернышова Н.К. Деятельность М.М. Сперанского по собиранию коллекции книг и рукописей о Сибири // Археография книжных памятников. Новосибирск, 1996. С. 173–176.
III
Ваше Превосходительство Милостивый Государь Михайло Михайлович При сем имею честь представить Вашему Превосходительству печатный екземпляр изданной мною Летописи Сибирской [1] и записку о продолжаемом мною издании Сибирского Вестника. Как благодетельнейшего Начальника Сибирского края и вместе как сильного у Престола Монаршего ходатая, я осмеливаюсь утруждать Ваше Превосходительство всепокорнейшею просьбою о поднесении Летописи сей Государю Императору и о милостивом предстательстве Вашем в пользу моих трудов по изданию Сибирского Вестника, для подкрепления коих нужно мне подкрепление от Монарших щедрот [2]. Позвольте Ваше Превосходительство представить здесь также на Ваше благоусмотрение записку о сооружении в Тобольске памятника Ермаку, поданную мною чрез начальство мое Г. Управляющему Кабинетов Его Величества в Апреле месяце сего года. Удостойте принять при сем случае свидетельство отличного высокопочитания и совершенной преданности с чувствованием которых имею честь быть навсегда Милостивый Государь Вашего Превосходительства 8 Августа 1821.
Комментарии: ГАКК, ф.805, оп.1., ед.хр. 382. лл. 4–5.
1.См. примеч. 2 к «Ответу на замечания против Летописи Сибирской».
2.Далее зачеркнутая фраза: «Для получения же оного могу ли найти лучшее средство?»
IV
Ваше Превосходительство Милостивый Государь Михаил Михайлович Я имел случай читать Записки Коллежского регистратора Геденштрома, о путешествии его по Ледовитому морю [1]. Записки сии содержат в себе много любопытного и занимательного. Издание оных в свет может послужить к распространению и исправлению географических сведений о берегах и островах восточной Сибири. Но как Геденштром путешествовал на казенном иждивении, следственно и записки его составляют собственность Правительства и не могут быть без дозволения оного напечатаны. Милостивое внимание В<аше>го Превосходительства к Сибирскому Вестнику, в состав коего по содержанию и качеству своему могут войти записки Г. Геденштрома, и уверенность в благорасположении вашем ко мне чрез опыты ваших благодеяний, обязывающих меня вечною к особе вашей благодарностию, внушили смелость всепокорнейше испрашивать приказания Вашего Превосходительства на сообщение сих Записок, которые уповательно есть при делах в вашей канцелярии, и дозволении напечатать их в издаваемом мною журнале. С чувствованием отличного высокопочитания и совершенной преданности имею честь быть навсегда Милостивый Государь Вашего Превосходительства
Комментарии: 24 Октября 1821. ГАКК, ф.805, оп.1., ед.хр. 382. лл. 6–6 об.
1.Геденштром Матвей Матвеевич (1781–1845), исследователь Сибири, путешественник, руководитель экспедиции 1809–1812 гг., исследовавшей сибирское Заполярье. Записки Геденштрома были опубликованы в журнале Спасского. См.: Сибирский вестник. 1822. Кн. 2–8. Как показала Н.К. Чернышова, «Записки» Геденштрома попали к Спасскому именно от Сперанского (Чернышова Н.К. Деятельность М.М. Сперанского по собиранию коллекции книг и рукописей о Сибири. С. 174–175).
V
Ваше Превосходительство Милостивый Государь Михаил Михайлович. Великодушному одобрению В<аше>го П<ревосходительст>ва обязан издаваемый мною Сибирский Вестник постоянным доселе продолжением своим; чрез предстательство Ваше у Престола Монаршего удостоился он обратить на себя Высочайшее воззрение Государя Императора [1]. После таковых опытов Ваших благодеяний могу ли не иметь и теперь надежды на великодушие и снисхождение Ваше и буду ли искать другого покровителя и ходатая для поддержания слабых моих трудов, к которым угодно было вам показать столь милостивое внимание? Итак позвольте Ваше Прево<сходитель>ство с прежним полным доверием к Вашему великодушию и – если смею так изъясниться – с равною сему доверию откровенностию – представить вам как увеличивающееся с каждым годом затруднительное положение, в которое приводит меня издание сего журнала, так и чувствуемую мною от того ныне нужду в сильном подкреплении. Уже я имел честь доносить в С.<анкт>-Петер.<бург>, что из числа печатаемых мною 600 екземпляров Сибирского Вестника более половины остаются на моих руках. Следственно более половины издержек я должен приносить в жертву усердию моему к распространению полезных сведений. Чтобы сии екземпляры не лежали без всякого употребления и вместе не делали мне весьма чувствительного убытка, я почел бы за особенную милость, если бы из них до 225 приняты были в казну для учебных заведений с выдачею мне по 16 рублей за екземпляр, то есть почти половинной цены против обязательной для вольных покупателей; что составит за все пять лет сего издания, именно с 1818 по 1823 год 18/тысяч рублей. Таковым пособием облегчено будет мое слишком затруднительное состояние и представится мне гораздо более возможности к занятию полезными трудами. Изложив в представленной при сем записке главные побудительные причины к испрошению нужного мне пособия, я осмеливаюсь утруждать Ваше Пре<восходитель>ство об исходатайствовании сей великой для меня милости от Его И<мператорского> В<еличества> Всемилостивейшего Покровителя наук и трудов полезных. Находя одно только сие пособие достаточным к поддержанию издания Сибирского Вестника, я осмеливаюсь поручить будущий жребий оного благодетельному покровительству Вашему, и ничем другим не могу заключить сей просьбы моей, как искреннейшим свидетельством отличного высокопочитания и душевной преданности, с чувствованием коей имею честь быть навсегда Милостивый Государь Вашего Превосходительства В Апреле 1822.
Комментарии: ГАКК, ф.805, оп.1., ед.хр. 382. лл. 7–8об.
1.Практически сразу после выхода первых номеров «Сибирского вестника» обнаружилась финансовая нерентабельность журнала. Стремясь обеспечить свой проект деньгами, с 1820 г. Спасский начинает настойчиво добиваться поднесения номеров «Сибирского вестника» на высочайшее имя. Помимо Сперанского, за протекцией по этому вопросу он обращается к А.Н. Оленину и А.С. Шишкову. Трудно судить, дошли ли до Александра I книжки журнала, архив Спасского содержит противоречивую информацию по этому поводу. С одной стороны, в письме к А.С. Шишкову от 29 мая 1824 г. ученый пишет, что он «не получил еще сведения, что книги мои могут быть удостоены столь высокой чести; но по существу заключающихся в них статей и по невозвращении мне самих книг, не был лишен сей приятнейшей надежды» (ед.хр. 268, л. 1об.). С другой стороны, обращенные к Сперанскому строки публикуемого письма («чрез предстательство Ваше у Престола Монаршего удостоился он /«Сибирский вестник» – А.Я., К.А./ обратить на себя Высочайшее воззрение Государя Императора») позволяют предположить, что царю были все-таки доставлены экземпляры издания.
VI
Милостивый государь мой, Григорий Иванович, Я давно уже должен был благодарить вас за присылку ко мне прежних частей Сибирского Вестника и за доставление последующих. Естьли свидетельство благодарности моей может послужить вам поощрением в сем полезном труде: то вы имеете на нее полное право. Продолжайте знакомить читателей ваших с сим отдаленным краем. Природа назначила его обширному населению и образованию. Примите свидетельство совершенного почитания, с коим имею честь быть Милостивый государь мой, ваш покорный слуга М.Сперанский Иркутск 1 июня 1820
Письмо А. Гумбольдта
Monsieur! Veuillez bien agréer, Monsieur, l’expression de ma vive reconnaissance pour l’interessant et instructif envoi que dois à. Vôtre bienveillance. Si serait à désirer que Vos occupations administratives puissent Vous laisser plus de temps de poursuivre une carrière si glorieusement ouverte par Vos recherches sur les monumens des peuples Sibériens. Je suis avec la plus haute considération. Monsieur Votre tres humble et très obéissant Serviteur Al. Humboldt St.Petersbourg á Samedi 11 Decembre 1829 29 Novembre
Перевод:
Милостивый Государь! Благоволите принять, М.Г., изъявление живейшей благодарности моей за любопытную и поучительную посылку, которую по благорасположению своему Вы ко мне доставили. Желательно, чтобы Ваши занятия по службе оставляли Вам более времени следовать тому пути, который Вы столь достославно себе открыли Вашими изысканиями над памятниками Сибирских народов [2]. Остаюсь с отличным уважением и проч. А. Гумбольдт. В С.Петербурге. Суббота. 30 ноября 1829.
Комментарии: ГАКК, ф.805, оп.1, ед.хр. 290, л.4. Подлинник по-французски. Перевод цитируется по копии, приложенной к данному письму.
1.Александр Гумбольдт (1769–1859), выдающийся естествоиспытатель, совершивший в 1829 г. путешествие по России, брат Вильгельма Гумбольдта. Публикуемое письмо относится ко времени его пребывания в Петербурге. В архиве Спасского (ед.хр. 187) сохранился перевод известного сочинения А. Гумбольдта «Взгляд на природу».
2.«Посылка» Спасского, переданная Гумбольдту, имеет свою историю. В рукописной работе «О достопримечательнейших памятниках Сибирских древностей и сходстве некоторых из них с великорусскими», написанной в конце 40-х гг., ученый вспоминает предысторию письма Гумбольдта к нему. За время своих многочисленных сибирских экспедиций Спасский собрал множество зарисовок памятников древности, которые по возвращении в Петербург в 1817 г. регулярно публиковал в «Сибирском вестнике» в разделе «Записки о сибирских древностях». Впоследствии, разъясняет Спасский, «покойный государственный канцлер Н.П. Румянцов, по просвещенной своей любви ко всему отечественному, не оставил без внимания и этот труд мой. Находя особенно любопытными древние начертания и надписи, и предвидя некоторую надежду к скорейшему их разъяснению, он пожелал, чтобы я для него на первый раз составил о них только извлечение из “Записок”; что и было мною исполнено. В то же время, по распоряжению графа Н.П. Румянцова, покойный академик Фил.Ив. Круг сделанное мною извлечение перевел на Латинский язык, и с принадлежащими к нему VII таблицами рисунков под заглавием: Inscriptiones Sibiriacae. De antiquis quibaedam Sculpturis et inscriptionibus in Sibiria repertis, scripsit Gregorius Spassky, imperiali Academia Petropolitanae litterarum commercio Sunctus, Petropoli, 1822. Книжка эта разослана была к некоторым из наших и иностранных ученых. <…> В бытность в С.Петербурге знаменитого барона А. Гумбольдта, при отправлении его в путешествие по средней Азии и Сибири, представил я и ему эту книжку, вместе с некоторыми другими изданными мною на Русском языке и удостоился получить от него следующий собственноручный отзыв…» (ед.хр. 25, лл. 2-2об.) Далее приводится французский текст письма.
А.С. Янушкевич и К.В. Анисимов
Литература
- Каралькин П.И. Об архиве Спасского // Советская этнография. 1956. № 4. С. 159–162.
